Холодной порой, когда молодая метель достает ажурные серебристые наряды, а ее друг – мороз не пропустит ни одного путника, пока не натрет ему нос и щеки докрасна, при тусклом свете просыпающегося солнца с пустым мешком в руках, но полными карманами зерна, пробиралась по заснеженной дорожке, юная девушка – Дуняша.
– Вот дойду до края деревни, узнают, что я тоже могу, а не только Мишка. Ишь! Половину он, видите ли, вчера нащедровал. Ничего! А я одна! Да так засею, что полнешенький мешок притащу, и еще в карманах конфет до краев заработаю. Покажу этим посевателям!
Осторожно проходила вдоль двора одинокой старушки – бабы Веры, которую деревенские парни и мальчишки побаивались, а Дуняшины подружки и вовсе обходили стороной. Взрослые люди говаривали – оттого она одинокая, что с тайными силами общается. Или в церковь слишком часто ходит или со тьмой якшается, да книги старинные читает, но точно никто не знал.
Девушка протопала мимо колодца, в который прошлым летом упал крот, а дно так и не стали чистить, оттого он стоял заброшенный и походил на снежного великана. Еще вчера вечером бросали они на этом же месте с подружками валенок через левое плечо, в надежде, что носок его укажет на двор суженого. Но к несчастью Дуни, именно, когда пришел ее черед, закинула она его так, что, чуть не вывихнула себе руку, а носок валенка, почему—то указал в сторону родительского дома, а вовсе не туда, куда хотелось девушке. Поэтому перед сном, решила повторить гадание и спрятала под подушку кусок хлеба, в надежде рассмотреть во сне суженого. Но, ничего ей не приснилось, поэтому решилась действовать сама, прямо с этого утра.
На хруст морозного снега у двора Ерофеича – деревенского торговца, не отозвалась злющая собака Чернушка.
«Видно, замерзла, и носа из будки не показывает» – подумала Дуня, вглядываясь в щель забора.
За краем улицы виднелась белая простыня поля. На гладком снегу изредка проглядывались черные земляные комья, словно хлебные крошки на праздничной скатерти, что накрывала на стол мама.
– С этого двора и начну, – направляясь к забору, шептала Дуняша.
Отворила калитку и вошла. Однажды бывала она здесь, на окраине деревни, еще с прежними хозяевами. Да переехали они в город, а сейчас в доме поселились совсем новые, незнакомые люди.
«И не думала, что одной так страшно, – размышляла девочка, – в прошлом году, щедровали как нужно. Со звездой, мешками и ватагой ребят. А посевать и не позвали меня. Теперь всем докажу!»
