Май 1988 г. Хабаровский край. Село на берегу Амура
– Вперёд, Бао-Бао! Ну же! Вперёд! – зло процедил в ухо огромного медведя худощавый, юркий наездник, крепко ухватившись за широкий ремень на шее животного.
Он нетерпеливо подстегнул его, пнув ногами поросшие густой бурой шерстью бока.
Зверь вздрогнул, заревел и ударил лапой пограничный столб. Колючая проволока больно ранила, вырвав клок шерсти. Медведь принялся с остервенением валить соседние столбы на землю, вымещая на них злость за внезапную острую боль.
– Вперёд, Бао! Пошёл! – умело удерживаясь на его спине, прикрикнул довольный наездник.
Несколько успокоившись, огромный, в три метра ростом, зверь опустился на мощные лапы и, прихрамывая, послушно направился в ночную тайгу.
На пульте дежурного по заставе вспыхнула красная лампочка системы сигнализации. Полусонный сержант вздрогнул от неожиданности. Он убрал в карман недочитанное письмо и, торопливо открыв дверь дежурки, выкрикнул:
– Тревожная группа на выезд!
Спустя пару минут несколько человек быстро вошли в оружейную комнату и молча, не мешая друг другу, забрали автоматы. На улице их уже ждал старший группы – лейтенант Егоров.
– Быстро, ребятки, у нас сработка на левом фланге, – прошипел он сквозь зубы, озираясь по сторонам колючим взглядом.
Машина, повидавшая крутые склоны сопок, рванула с места. Красные огоньки задних фонарей быстро растворились во тьме, и пыль от колёс стала медленно опускаться на ночную дорогу спящего Хингана. В лесу послышался крик птицы, гулкие удары крыльев будто захлопнули тревогу последних минут. Густой лес под мерное журчание вод Амура снова уснул.
Водитель гнал по знакомой грунтовке, выхватывая фарами контрольно-следовую полосу. Он внимательно вглядывался в её ровные, будто сделанные морским приливом бороздки. Взгляд привычно выискивал чужой след, но всё выглядело обычно.
– Косуля, наверное, – прервав напряжённое молчание, добродушно протянул водитель.
– Может, и косуля, – буркнул Егоров.
– Весной они часто сквозь колючку прыгают, – продолжил водитель. – И той весной, помню, такое же было. Пока мы приезжали – на нитках только шерсть и оставалась.
– Может быть, может быть.
Участок границы на заставе, где он начал службу сразу после училища, считался спокойным. Граница проходила по фарватеру Амура. На сопредельной, китайской, территории – только глухая тайга да пара маленьких поселений. Быстрый Амур протекал между высоких сопок, за что это место и получило в старину название – Хинганские щёки.
