1. Старшина второй статьи
Лето, июль, жара с самого утра. В переполненном автобусе духота. Бедные пассажиры стараются пробраться ближе к раскрытым окнам и люкам, чтобы хоть немного ветерком обдувало. Тополиный пух, словно затягиваемый пылесосом, стремительно влетает во все отверстия салона и сразу прилипает к потным, раскрасневшимся лицам, лезет в глаза, щекочет носы.
Выйдя из автобуса, Паша с таким огромным удовольствием вздохнул полной грудью, словно вынырнул с большой глубины. Брючины прилипли к ляжкам, как приклеенные. Светлая рубашка измялась, а на груди и подмышками промокла от пота так, что хоть выжимай. Только немного постояв в тени старого тополя он поспешил на работу.
– Привет, Михалыч! Фу, ну и жарища с утра. В автобус еле влез, опять на целых восемь минут опоздал.
В прохладном кабинете старого каменного здания Государственной инспекции электросвязи Паша и его шеф, Валентин Михайлович, начинали рабочий день как обычно, вынимая из своих письменных столов папки с документами, перекладывая их с места на место, создавая друг перед другом видимость активной деятельности. Через полчаса, наработавшись вдоволь, они устраивали перекур с чаепитием, после чего до обеда клевали носами в эти самые папки от безделья, отрываясь от такого напряжённого труда лишь на редкие телефонные звонки.
До самого получения диплома об окончании радиофака университета Паша Лиднёв даже представить себе не мог, что будет работать инспектором электросвязи. Ему нравилась радиотехника, электроника, кибернетика. Мечтал конструировать и изобретать сложные приборы, трудиться в каком-нибудь НИИ, но за этот год уже так втянулся в инспекторскую работу, что напрочь забыл и даже думать перестал о своей мечте.
Его шеф, мужчина лет пятидесяти, широкоплечий, низкого роста, с крупным лицом, на котором резко вырисовывались мощные челюсти, всегда приходил на работу в чёрном костюме, даже в такую страшную жару. Костюм был старый, заношенный. На локтях пиджака и на коленях брюк материя была засалена до блеска. Но главной безвкусицей в его внешнем виде, при таком строгом смокинге, была тёмная рубашка в клеточку, которая физически не могла застегнуться на верхнюю пуговицу, потому что крупная голова её хозяина вылезала из широких плеч где-то около мочек ушей. На месте предполагаемой шеи был повязан старомодный, серый в полоску галстук, огромный узел которого подпирал квадратный подбородок.
