Глава I. Инцидент с офисным порталом.
Вселенная стремится к хаосу. Бюрократия – это отчаянная, глупая и великая попытка этому воспрепятствовать.
Когда-то маги раздвигали границы реальности одним лишь усилием воли. Это было неудобно. Некрасиво. И, черт побери, опасно. Один неверный чих в момент творения – и вместо замка получалась куча обгорелого гранита с архитектурной изюминкой.
Так родилось Великое Регулирование. Магию не запретили. Ее заставили заполнить форму 7-Б в трех экземплярах.
С тех пор величайшим волшебством считается не низвергнуть гору, а пройти внеплановую проверку из Высшего Совета без единого замечания. А самый охраняемый секрет – не эликсир бессмертия, а пароль от базы данных с шаблонами объяснительных записок.
Это история не о героях. Герои кончились, когда ввели обязательную аттестацию. Это история о последнем инспекторе, который внезапно обнаружил, что единственный способ спасти Систему – это ее уничтожить.
И все началось с того, что один идиот заполнил заявку синими чернилами.
Департамент Магического Регулирования (ДМР) был идеальной машиной по переработке хаоса в триплированные отчеты. Громадное здание из серого бюрократического камня – материала, подавляющего любое проявление индивидуальности – стояло, словно опровержение самой идеи волшебства. Внутри царил запах пыли, химических чернил и сладковатого дыма от периодически возгорающихся магических артефактов. Бесконечные коридоры цвета «выцвевшей надежды» освещали шары холодного света, заключенные в клетчатые абажуры – «Регламентированные Светильники», горевшие строго с 9:00 до 18:00.
Именно здесь, на третьем этаже, в коридоре между кабинетами 307 и 308, магия в очередной раз попыталась взбунтоваться против системы.
Портал в отдел магической логистики №7 завис. Официально – «недекларируемая пространственная рецессия». Неофициально – между кабинетами зияла дыра в никуда, из которой сочился радужный туман и доносился запах жженой резины и старого пергамента.
Вокруг суетились маги из службы эксплуатации в растрепанных мантиях. Они размахивали жезлами, чертили в воздухе руны и в отчаянии цитировали университетские учебники. Портал отвечал им гулом, напоминающим разряженный аккумулятор.
Матвей Степанов стоял в стороне, попивая кофе из пластикового стаканчика. Он был частью этого механизма – шестеренкой, чья задача заключалась в том, чтобы находить сбои. Он ненавидел магию именно за эту ее иррациональность, за бардак, который она привносила в идеально отлаженную, пусть и абсурдную, систему Департамента.
