Свет струился из воздуха, почти такой же ощутимый, как дождь. Он дрожал на стеклах окон, придавал влажный блеск листьям на деревьях и хромированным частям автомобилей, запрудивших улицу. Миниатюрные копии калифорнийского солнца сверкали в каждой полированной поверхности, и деловой квартал Санта-Аны был омыт ясным светом июньского утра.
Когда Рейчел Либен вышла из вестибюля конторы на освещенный солнцем тротуар, ей показалось, что она окунулась в теплую воду. Закрыв глаза, Рейчел на мгновение подняла лицо к небесам, испытывая блаженство от тепла и яркого света.
– Стоишь тут и улыбаешься, как будто сегодня твой самый счастливый день в жизни, – с горечью промолвил вышедший следом Эрик, увидев, как она наслаждается июньской жарой.
– Пожалуйста, – попросила она, все еще подняв лицо к солнцу, – давай не будем устраивать сцен.
– Ты там из меня дурака сделала.
– Ничего подобного.
– И вообще, кому и что ты хочешь доказать?
Рейчел промолчала. Решила, что не позволит ему испортить такой чудесный день. Повернулась и пошла прочь.
Эрик встал перед ней, загородив дорогу. Обычно его серо-голубые глаза были холодны как лед, но сегодня взгляд его обжигал.
– Не будь ребенком, – проговорила она.
– Тебе недостаточно просто бросить меня. Ты еще хочешь непременно сообщить всему миру, что не нуждаешься ни во мне, ни в том, что я могу дать.
– Нет, Эрик. Мне безразлично, что мир о тебе думает, хорошо это или плохо.
– Ты хочешь повозить меня физиономией по столу?
– Это неправда, Эрик.
– Еще какая правда. Ты наслаждаешься моим унижением, просто купаешься в нем.
Она увидела его таким, каким никогда не видела раньше: жалким. Прежде он всегда казался ей сильным – и не только физически. У него была сила воли и свое собственное мнение. Присущая ему некоторая отстраненность иногда граничила с холодностью. Он мог быть жестоким. И за семь лет их совместной жизни случались периоды, когда он становился далеким, как луна. Но никогда до настоящего момента он не казался ей слабым или жалким.
– Унижением? – переспросила она удивленно. – Эрик, я сделала тебе огромное одолжение. Другой бы побежал за бутылкой шампанского, чтобы отметить это событие.
Они только что покинули контору адвокатов Эрика, где пришли к соглашению по поводу условий их развода с быстротой, поразившей всех, кроме Рейчел. Она не удивлялась сама, но зато удивила остальных, приехав без адвоката и отказавшись от всех льгот, полагавшихся ей по имущественным законам штата Калифорния. Когда адвокат Эрика выступил со своим предложением, она заявила, что оно слишком щедрое, и предложила взамен другие цифры, которые считала для себя более приемлемыми.
