Эти записки пролежали в ящике моего стола много лет. Я долго не решался их опубликовать – слишком нереальными мне казались те далекие кошмарные дни. Когда я описывал произошедшие события, то казалось, что на страницах рождается фантастический роман – перечитываешь и сам не веришь, что такое могло случиться.
Но это случилось. И случилось не только со мной. Вот только сейчас никто ничего не помнит или не хочет вспоминать.
Теперь, когда все улеглось, когда те дни стали казаться просто сном, я, наконец, решился рассказать вам эту странную историю. А началась она в жаркий августовский вечер…
Москва, Ленинский проспект, шесть часов вечера. Духота, на небе серое марево с мутным солнечным пятном. Я открыл окно своего «Фольксвагена» и тут же закрыл – за окном еще жарче, да еще выхлоп от автобуса, который ехал впереди. Его не объехать – пробка растянулась на километр. От жары казалось, что всё колышется – и чадящий автобус, и здания по сторонам проспекта. Кто-то сзади просигналил – не выдержали нервы. А что сигналить? В пятницу всегда так. Сколько раз давал себе слово выезжать с работы пораньше и ехать не домой, а куда-нибудь, где много холодной воды. Слово давал, а ехал не на речку, не к озеру, а к своему письменному столу, чтобы писать формулы и читать скучнейшие статьи.
Представлюсь: Андрей Ковалев, биофизик, специалист по электрическим процессам в мозге. Думаю о женитьбе, но как-то неуверенно. В ту пятницу я и подумать не мог, что вскоре начнутся события, которые перевернут мою жизнь. Но тогда, за рулем всё ещё было обыденным, и я пытался решить простую, но важную для меня задачу: как в выходные спрятаться от человечества, забыть про жару и сесть за статью, так необходимую для защиты диссертации. В квартире сейчас жарко и влажно. Можно, конечно, укатить на дачу, где не обращать внимания на сорняки, которые росли даже на асфальтовой дорожке, сесть в тени сарая, пить холодную газировку и шлепать по клавишам ноутбука, иногда поглядывая на молодую соседку в красном купальнике.
Можно, конечно, но тут обязательно позвонила бы Наташка и спросила, почему я её не люблю и бросаю одну в душном городе среди приставучих мужчин. И тогда – неизбежное возвращение в Москву: снова автомобильные пробки, потом надоевшая речка, котлеты, помидоры, пьяная компания поблизости и Наташкины рассуждения, что нужно все бросить и ехать в Турцию. После купания она бы завернулась в большое махровое полотенце и сказала, что все замечательно, и ни в какую Турцию ехать не надо. А потом бесконечно повторяла бы свое любимое «ой, хорошо!».
