Стоя у открытого входа в бункер управления, рядом с громадой развернутой лепестковой спутниковой тарелки, прищурившись, я смотрел на заходящие со стороны солнца ударные беспилотники. Рация в правой руке плевалась обрывками команд – разворошенный муравейник военных и КИБ зашевелился. Поздно. Получив код применения, орбитальные платформы приступили к выполнению задания, отправляя к Земле термоядерные боевые блоки. Хрустальный остров доживал последние мгновения, как и населяющие его пятьдесят миллионов человек. Остатки чувства самосохранения требовали немедленно укрыться в бункере, вернуться в аппаратную к остывающим телам Штольца и Сьюзи, но сознание руководствовалось лишь достоинством и честью советского офицера. Нельзя жить, совершив подобное, нельзя наслаждаться жизнью, если совесть отягощена убийством, массовость которого не укладывается в голове. Яркие точки НУРСов отделились от крыльев штурмовиков и устремились к земле. Уверен, что трансфокаторы носовых видеокамер выведены на максимальное приближение и операторы беспилотников сейчас пристально вглядываются в изображение на экранах своих мониторов. Надеюсь, лицо Черного Теха запомнится им навсегда.
Из серии близких взрывов почувствовал только первый…
Не было безвременья, золотых искр и ласкового дыхания Всевышнего. Рассекающая тысячей лезвий боль без перерыва сменилась судорогой электрического удара, впрочем, быстро схлынувшей. Подгоняемое нарастающим удушьем тело само активно заработало руками и ногами, и я вынырнул на поверхность. Сине-зеленое море, мощные валы волн, грозовые тучи над головой, светлая полоса набережной впереди. Опять военный санаторий? Или это Бирюзовая бухта КИБ? Но как?..
Стоп! Это же волноломы и галечные пляжи Дивноморска! Узнавание пришло мгновенно, подкрепленное захлестнувшей со спины волной. Отплевавшись, провожу рукой по голове и лицу. Сомнений нет – это снова то тело, которое покинул больше года назад. Или не покидал?! Из ступора чувств и обрывков мыслей вывел очередной прозрачный горько-соленый вал. Ладно, разберусь потом. Ложусь на курс к берегу, мощно выгребая в теплой воде. Впрочем, мощности хватило ненадолго – сил у сорокапятилетнего военного пенсионера явно поменьше, чем у ставшего привычным тела поджарого, отлично тренированного бойца «Дельты». Черт, было или не было?!
Пляж возле прикрытого полотняным тентом солярия достаточно быстро приближается. Кстати, о птичках – а в чем я на него приходил год (или два часа) назад? И где могут лежать вещи?
Отличная память не подвела – достаточно ловко преодолев бурлящую полосу прибоя, безошибочно шагаю к темнеющей на мокрой гальке одежде. Кто-то из доброжелательных соседей при порывах ветра прижал стопку крупной галькой – я эти камешки не помню, а вот сырые от продолжающего моросить дождя бермуды, светло-синяя футболка и темно-коричневые шлепанцы «Антилопа» явно мои. Засовываю руку в карман – точно, ключ от съемной квартиры в доме на Горной улице с запоминающимся брелком-дельфином. Маленький карманчик для мобильного – знакомая «Нокия». Сеть есть, пропущенных звонков нет. Машинально пытаюсь вытереть попавшие на экран «раскладушки» капли дождя о футболку. Да что же такое? Непередаваемое ощущение, когда привычный, узнаваемый даже в деталях мир видится чужим и незнакомым. Неужели я вернулся назад? А как же тогда сон из того мира? Видения из безвременья? Получается, этого ничего не было?
