В новый мир нужно приходить как на работу: чтобы тебя ценили, уважали и боялись. С первым и вторым у меня, правда, не задалось. Зато сердечного трепета у единственного свидетеля имелось даже в избытке. Еще бы: ведь не младенец на свет явился, а покойница поднялась из гроба.
Этот неловкий момент случился как раз тогда, когда какой-то усатый тип склонился надо мной и с деловитым видом начал обшаривать руки и шею, явно что-то ища. А усопшая я возьми да и открой глаза. И не просто распахни их, а еще и заговори.
— Нашли что-нибудь интересное? — сипло поинтересовалась я, увидев перед собой одутловатое рябое лицо с полуоткрытым ртом. В нос ударило дурное дыхание замершего надо мной типа.
Он, услышав мой голос, вытаращился, замер, а потом тихо проблеял: «Ма-ма», - покачнулся и… потерял сознание. Видимо, от избытка чувств. У меня их, к слову, тоже оказалось немало. Правда, в основном не тонко-возвышенных, а банальных: голода, холода и саднящего горла.
Потому что я вдруг ощутила, как вокруг было стыло, жестко и темно, точно в склепе… Села в гробу, огляделась и поняла, что «точно» тут, похоже, лишнее. Беленые стены, небольшое оконце, расположенное выше человеческого роста. Через него была видна круглая луна. Ее свет лился сейчас через проем, превращая совсем уж непроглядный мрак в игру серых теней в углах.
Впрочем, я смогла все же различить каменные надгробия. Их было с десяток. У дальней стены стоял постамент из светлого то ли мрамора, то ли гранита. На нем возвышалась статуя девы в балахоне. Распущенные волосы, венок на голове, взгляд, воздетый к низкому сводчатому потолку, руки, сложенные на груди в молитвенном жесте, — все намекало на то, что покоиться тут, по правилам хорошего тона, положено с миром, а не воскресать посреди ночи.
Но я никогда не была поборницей этикета, так что критически глянула на саркофаг, в котором оказалась: плита того была сдвинута наполовину.
Да уж… Не нужно было быть гением, чтобы понять: меня похоронили! Заживо!
Что случилось? Я попала в аварию? Инсульт в двадцать с небольшим после селекторного совещания? Закоротило зарядку мобильного, и меня ударило током? Почему я здесь?
Попыталась вспомнить и… ничего! Словно я сама уже проснулась, а голова — еще нет. Мозги висли и не загружались, как тормозящий процессор.
А может, это оттого, что я начала осознавать: если бы не этот вор, то Дарья Стрельникова, очнувшись под плитой, могла бы…
Вот только почему я в склепе и саркофаге, а не в могиле и деревянном гробу? Это было бы… привычнее что ли. Хотя умерла я впервые, и предпочтения в вопросе погребений еще не успели сформироваться. Единственное, что стало ясно: у меня явно непереносимость к кремированию… Да такая, что от нее и помереть можно. С гарантией невоскрешения.
