Власта
Я смотрела на сидящего напротив мужчину и пыталась понять, что в нём такого, что меня странным, немыслимым и совершенно непонятным образом тянуло к нему? Да, красив. Чертовски красив. В нём такая мужская красота, сила, уверенность и обаяние, но его характер… Ох, я едва сдержалась, чтобы не нагрубить нашему с Яром спасителю сегодня.
Была такая маленькая надежда, что когда поест и восстановится, вот эта противность из него уйдёт, но глупой я вроде бы никогда не была, поэтому понимала, что надежды пусты. Поэтому жевала блинчик со сметаной и готовилась проявлять Ведьмовскую терпимость.
Ха, такой у нас отродясь никогда не было, разве что последние капельки терпения уходили на приготовление сложных зелий, поэтому, если Тёмный не перестанет выпендриваться, то быть скандалу. А если сильно достанет, то будет ходить зелёным. Дня так три для профилактики.
Вот этими мыслями я себя и успокаивала, надеясь, что до такого не дойдёт.
– Вкусно, – слизывая капельку сметаны с соблазнительной губы, искренне похвалил маг.
Так, что за мысли про соблазнительность, Власта? Что со мной, лешие меня раздери?
“Этому кабану жрать бы поменьше”, – возмутился Бел, внимательно следя за нашим гостем. – “Вчера еле доволокли эту тушу. Хотя… если он на убой отжирается, то пускай. Мы его на скотобойню сдадим и всю зиму пировать будем. Да, Власта?”
Я от слов своего волка подавилась молоком, что так некстати пила сейчас.
– Всё хорошо? – обеспокоился Хорсен.
У меня-то да, а вот тебя мои волки хотят на скотобойню сдать.
– Да, – сдерживая улыбку, ответила мужчине. – Всё в порядке, Хорсен. Ешьте. Вам поправляться надо.
“Конечно надо! Чем тяжелее будет, тем больше монет с этого борова возьмём”, – фыркнул Бел. – “Пусть отъедается.”
Пришлось незаметно ущипнуть себя за бедро, чтобы не расхохотаться.
Вот и правду говорят, что порой у Ведьм чёрное чувство юмора.
Перевела взгляд с ехидного фамильяра на подозрительно косящегося на волка Тёмного и подумала, что обзывать его боровом полное кощунство. У нашего спасителя имелась прелестная фигура, соответствующая воину. Стальные мышцы, перекатывающиеся жгутами при движениях, широкие, как ствол могучего дуба, плечи, узкая талия, сильные ноги с не менее впечатляющими мышцами на них, кубики твёрдого, будто сталь меча, пресса…
Что-то меня вновь не туда потянуло. При воспоминаниях его тела, которое я тщательно рассмотрела при утренней перевязке, стало жарко.
Но даже если убрать его физические данные, то лицо… Его черты соответствовали породистому аристократу. Манеры держаться, его движения, даже то, как он ел, всё выдавало в нём принадлежность к высокородным. Поведение такое, словно ему все должны, а он король среди черни, не иначе.
