Первая книга цикла – "Питомец из пробирки"
Я остановилась напротив белоснежной двери, на которой криво была прибита золотистая табличка с надписью "Специалист по работе со сверхъестественными существами Марина Владимировна". Я тяжело вздохнула, вспомнив, что получила новую должность лишь потому, что устроила на днях грандиозный скандал.
Снова вздохнула и все же вошла в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. Постояла пару минут, пытаясь восстановить дыхание. Вернее, пытаясь вдохнуть глубже, но понимая, что мне просто-напросто не хватает кислорода. И дело вовсе не в отсутствии свежего воздуха, а в неимоверно долгом, неизвестно, когда закончившемся заточении. В великолепном здании, с чудесными людьми и не менее чудесными существами, но все же заточении.
– Как же мне все надоело! – тихо взвыла я. – Лучше бы Асель оторвала мне тогда голову!
На самом деле я, конечно же, так не думала, но наше вынужденное пребывание в особняке (без возможности покидать его хотя бы иногда) слишком затянулось. Прошло уже больше полугода с того момента, как Гришка выстрелил Асель в голову, но она так и не объявилась, не дала о себе знать и не пыталась напасть. Возродилась она или нет, мы не знали наверняка, так как Сашка не заметил никаких изменений после смерти своей темной сущности. Его лишь немного помутило пару дней, и все. Это то и было очень странно, ведь Сашка должен был стать слабее. Но ничего не произошло.
– Возможно, ваша связь с годами ослабла, – предположил профессор Туманкин. И все были вынуждены поверить в эту теорию, так как другого объяснения не было.
Я тяжело вздохнула и прошлась по своему новому кабинету. Надо же, ради меня ректор ввел в академии новую должность – специалист по работе со сверхъестественными существами. И даже зарплату поднял. Только куда мне тратить деньги, если я не могу покинуть территорию кафедры?
Здесь, конечно, просторно. Дом огромный, с множеством помещений. Большой двор, сад и лужайка за особняком. Мои лучшие друзья рядом, но… Как оказалось, я очень люблю свободу. Я буквально задыхалась от невозможности покинуть это место с самых первых дней нашей вынужденной изоляции от окружающего мира.
Сашка Лисичкин был одержим идеей защитить всех нас. Он каждый день усиливал защиту особняка и всей прилежащей к нему территории, придумывал и создавал все новые способы сохранить жизни своим друзьям и подопечным. Студентам и профессору изоляция давалась намного проще, чем мне. Они были заняты наукой, и жизнь их особо не изменилась. Можно сказать, даже улучшилась. Вместо того чтобы делить одну комнату на всех, как в общежитии, друзья заняли каждый по апартаментам с роскошной обстановкой.
