Зомби! Это звучит гордо!
Мое имя Стас. Я типичный представитель города, но, сохранился лучше многих. У меня целы почти все конечности и гордая осанка.
Нас можно видеть на Невском, мирно бредущими среди ржавых автомобилей. Посторонним может показаться, что мы не общаемся, но мы просто не говорим, что думаем. Мы серьезны. Скалятся лишь те, у кого нет губ. Кто-то тусуется, перемывает кости… себе и другим. Благо, что в реке есть вода. Я предпочитаю домино в Летнем Саду.
Прямо сейчас я спешу к жене. У Галины нет ног, и она ждет меня на софе перед телевизором, в халате и твердом сиреневом бюстгальтере. Подозреваю, что в нём давно ничего нет, как и у меня в штанах, но все равно красиво и выпукло получается.
Я ковыляю вдоль паребрика, не подозревая, что скоро жизнь изменится.
Я слышу хрип:
– Эй… (пауза) Стас…
У разбитой витрины стоит сосед Ким Тимыч. Он снова открывает рот, в котором не хватает одной щеки.
– Беда… Филя мертв.
– Знаю… – вздыхаю я.
– Нет… Совсем. Нашел его… здесь… вчера.
Не проходит и часа, как мы стоим возле кассы, а на полу лежит Филя.
У меня и так мало друзей, а Филя был добряком по кличке «Двузубец». А теперь у него вместо головы – темная жижа. Рядом валяется кирпич, и я начинаю догадываться.
– Убит, – говорю я.
Проходит минута.
– Да ты… что?! – Тимыч всплёскивает руками, и мизинец отлетает в угол, – Кто… его?
– Из наших? Никто.
Вы когда-нибудь слышали, чтобы один зомби напал на другого?
– Тогда… посторонний! – догадывается Тимыч.
Итак, среди нас появились чужаки, и нужно всех предупредить. Я прошу Тимыча немедленно мчаться к мэру. Одна нога здесь, другая – там. Он послушно отрывает себе ступню, бросает на пол и ковыляет прочь. А я приседаю возле трупа.
На полу видны бычки, конфетная обертка фабрики Крупской и… кровавый отпечаток ладони на линолеуме. Точно не зомби. Эти пальцы не только целы, но и покрыты кожей. Сомнений нет. Посторонний! Я замечаю другой отпечаток на косяке. Убийца поскользнулся на мозгах Фили и испачкал руку. Я поднимаюсь, обхожу место преступления. У порога лежит зажигалка.
Подобрав улику, я иду домой и гадаю, что понадобилось чужакам. У нас не осталось ничего полезного. Металлолом, разве что. Я так задумываюсь, что ничего не слышу. Домой добираюсь под утро. Жена меня убьёт… опять.
Дома Галка поворачивается ко мне. Я жду.
– Стас, иди… на… – она замолкает на целую минуту, – площадь, – наконец, заканчивает фразу Галка, – Мэр… звонил… в… колокол.
