Нет ничего лучше, как после сытного ужина лежать на мягкой траве у небольшого костра, смотреть, как над головой зажигаются звёзды, да слушать лес. Однако сейчас вечерние трели птиц и уханье сов нарушались треском ветвей, криками и прочими звуками приближающейся погони.
Шут с наслаждением зевнул, глядя на пламя, танцующее на ветках, и улыбнулся уголками губ. Он уже поужинал и находился в миролюбивом, точнее, расслаблено-ленивом состоянии духа.
Во-первых, в кои-то веки, искали не его. А во-вторых… Было просто лениво напрягаться из-за этой мелкой суеты. Он уже давно прислушивался к облаве, ещё пока готовил ужин, но к его лагерю погоня приблизилась только сейчас.
Точнее, добрался тот, кого гнали.
Человек в пёстрой одежде вывалился из кустов на небольшую полянку неожиданно для себя и упал на четвереньки, не в силах больше бежать. Дышал он так тяжело, что даже не обращал внимания на небольшой костерок в нескольких шагах перед собой. Лютня в руках недвусмысленно намекала на причину бегства. Один рукав щегольской курточки почти оторван, на втором красовалась прореха. Ещё на одежде явно недоставало пуговиц, а болтающаяся на животе рубаха надета впопыхах. Певец явно очень торопился покинуть то место, где находился.
«Повезло, что успел штаны натянуть да сапоги, а то бы так далеко не убежал», – лениво подумал Шут. – «Но хорошо бегает, опыт есть».
– Привет, – сказал он, садясь в густой траве.
– А?!
Запыхавшийся гость вскинул голову на его голос и попытался было вскочить, но тут же со стоном упал обратно на землю. Ноги его больше не держали. Бродячий певец был молод и недурён собой, как раз из тех, с кем женщины не откажутся провести весёлую ночку. Но сейчас на овальном лице не было ни кровинки, прежде наверняка уложенные, каштановые локоны мокрыми растрёпанными прядями прилипли ко лбу и щекам, а сам юноша смотрел на Шута затравленным взглядом карих глаз. Свой берет ночной гость или потерял в лесу, или оставил на месте преступления.
Зато лютню он сжал в руках мёртвой хваткой: даже косточки белели.
– Да ты садись, не бойся, – Шут приветливо улыбнулся гостю. – Они тебя не найдут.
– Откуда ты знаешь? – парнишка нервно оглядывался на кусты: звуки погони становились всё ближе. Лютню он по-прежнему не отпускал, и было заметно, как дрожат у него руки, да и ноги наверняка тоже.
Ещё бы, отсюда до города часа три пешим ходом, а парня гнали, как оленя на охоте.
– Как тебе сказать… – протянул Шут, незаметно искажая пространство вокруг места отдыха и пряча лагерь от преследователей. – Понимаешь, мне тут нравится. И я намерен здесь заночевать. Искать новое место мне лень. А спать, когда всё вокруг в кишках и крови, я не люблю.
