Ночные страсти
Солнце упало за горизонт, и тьма опустилась на улицы славного града Нулота, вынудив его обитателей юркнуть в свои дома и избушки, ибо ночные улицы таили немало опасностей для запоздалого гуляки, будь он благородный господин или последний бедняк из квартала Мусорщиков. Многие из тех, кто не успевал добраться до своего жилища засветло, уже более никогда не переступали порог своего дома, а их ночное путешествие завершалось на одном из городских кладбищ, да и то, если удавалось найти тело.
Вот и сейчас один из таких несчастных, явно перебравший с горячительным, брел по улице Кувшинщика, цепляясь за стены.
- Помогите... - едва слышно прошептали спекшиеся губы, но никто, ни одна живая душа не откликнулась на эту мольбу о помощи. Бедолага заметил на противоположной стороне улицы колодец и, шатаясь, направился к нему. Но ровно на полпути силы окончательно его покинули, и он рухнул прямо на брусчатку.
В то же самое время три странные фигуры быстрым шагом передвигались по соседней улице, о чем-то переговариваясь. Двое были высокими и крупными, более похожими на добротные трехстворчатые шкафы, а один - поджарым, как бенийский гончий пес. Этот третий постоянно оглядывался по сторонам, словно что-то или кого-то искал. Повадки выдавали в нем главного в этой троице.
- Завтра же скажу господину Герну, чтобы выпер вас ко всем небесным и подземным... Что за идиоты? - возмущался поджарый.
- Да не виноваты мы, - загундосил один из его шкафообразных спутников. - Говорю же - мы сами не поняли, куда он делся. В руках держали уже, и вдруг раз - и нету!
- Что он, испарился, что ли? - недовольно возразил поджарый. - Да так и скажи уж, что бросили его и зашли в трактир раздавить кружку-другую, а он и смотался, пока вы там за воротник заливали! Это же ваш заработок, тупицы! Я сказал - мусор пойдете разгребать. Хватит с меня. Помогаешь вам, помогаешь... Всю работу за вас делаю! От вас требовалось только дотащить его до господина Герна. Вы и этого не можете! Дуболомы проклятые...
Компания свернула в подворотню и через мгновение оказалась на той самой улице, на которой пятью минутами ранее рухнул на пыльную брусчатку обессилевший путник. Все трое замерли, различив в тусклом свете луны неподвижное распростертое тело.
- Да вот же он, - сказал один из здоровяков и решительно направился к телу. Поджарый хмыкнул, чуть помедлил и двинулся следом.
Здоровяк нагнулся к лежащему.
- Точно, он.
- Ну, повезло вам, крысячьи дети, - сказал поджарый. - Давайте, берите его и тащим до повозки.
