1. Глава первая: Тьёрд
Глава первая: Тьёрд
Я не вижу всполохов молний, не слышу раскатов грома, не ощущаю дуновения ветра, но буря приближается. С каждым мгновением ее тяжкая поступь все ближе, все отчетливее. И от этой бури не укрыться, не спрятаться – потому что я обездвижен, распят в гулкой пустоте, точно попавшаяся в паутину муху. Бьюсь, пытаюсь вырваться из сковывающих движения невидимых пут, но все тщетно.
А буря все ближе.
Я знаю, что не выдержу ее напора. Она просто выпотрошит меня, разорвет в клочья, выпьет каждую каплю уже давно мертвой крови, что все еще бежит по моим венам. Я – мертвец, хоть и живой, хоть и многократно пережил отведенный мне земной срок. А мертвецы уже не боятся… не боятся за себя. Но у меня остались дорогие мне люди, за которых я не просто в ответе, за которых, не задумываясь, отдам жизнь. А потому продолжаю сопротивляться, продолжаю рваться прочь, в кровь срывая горло в надсадном вопле смертельно раненого зверя.
Буря обрушивается разом – всего лишь мгновение назад я слышал лишь собственный крик да надсадное дыхание, а уже теперь вокруг гудит, грохочет и завывает так, что, кажется, вибрируют кости черепа. Еще немного – и начнут крошиться зубы, взорвутся и вытекут глаза… впрочем, я не уверен, что этого еще не произошло. Потому что описать происходящее вокруг не в силах даже себе самому. Кажется, по истине запредельной мощи титаны столкнулись в самой кровопролитной и жестокой схватке, какую видела Вселенная. Они с легкостью раскалывают целые континенты, испаряют океаны и с громогласным хохотом вспарывают внутренности обреченного мира.
Моего мира?
Я не знаю.
Где-то вдали поднимаются грибы раскаленного пламени, ширятся, набирают силу, а затем в стремительном рывке бросаются на беснующихся подле их основания существ. Их здесь многие тысячи, сотни тысяч – корчатся в предсмертной агонии, вскидывают корявые руки к небесам, моля о пощаде. Но боги отвернулись от них. В последний раз взглянули на творение рук своих и ушли во мрак. А с небес на головы обезумевших существ падают огненные слезы тех, кто был отвергнут и предан.
Хаос и смерть сжимают чуждый мне мир в стальных тисках. И мир поддается, не в силах противиться терзающей его мощи – распадается на части, чтобы переродиться в нечто такое, чего никогда не было и не должно было случиться. Проклятый и озлобленный, он замыкается в себе, в собственной ярости и ненависти ко всему живому. И этот мир, его горестные остатки, начинают затягивать меня в себя. Медленно и неумолимо, точно остановилось само время – и наша игра без правил сможет тянуться, пока в небесах не погаснет последняя звезда.
