Я смотрел на спящую лису и улыбался. А внутри все подпрыгивало от нетерпения. Наконец, глянув на часы, я понял, что скоро она проснется. Поэтому на цыпочках отправился на кухню, готовить любимой завтрак. Из гостиной раздался высокий блямкающий звук.
– Сынок! – высунулся я туда. – Сюрприз испортишь!
– Прости, пап. – откликнулся Оникс-младший. – Мама еще не встала?
– Скоро встанет. Бантик поправь!
Потом, с подносом-столиком, я торжественно прошествовал обратно в спальню, по пути убедившись, что отрок действительно поправил бантик. И едва вошел в комнату, как Регинка тут же пошевелила носиком, учуяв запах кофе. Потом открыла глаза, посмотрела на меня и улыбнулась.
– Я точно уже не сплю?
– Будешь каждое утро спрашивать? – улыбнулся я в ответ, поставив поднос на кровать, и подавая ей кофе.
– Тысячи и тысячи раз. – сообщила обожаемая. – Люблю тебя.
– А я люблю тебя.
И когда красотка позавтракала, я попросил ее закрыть глаза. Она с любопытством на меня глянула, но послушалась.
– Разве по будням ты меня связываешь? – поинтересовалась женщина, ощутив прикосновение шелковой ленты к векам.
– Озабоченная моя. – фыркнул я. – Можно, если хочешь… Но сначала пойдем, кое-что покажу.
И когда Регинка встала, накинул ей на плечи халат, завязал пояс. Потом провел ее в гостиную, где в нетерпении приплясывал Оникс. Мы с ним одинаковые: сыну тоже не терпится пронаблюдать реакцию нашей девочки, когда она увидит…
– Рояль! – воскликнула Регина, когда лента упала с ее глаз.
Да, белый рояль, перевязанный лентой, такой же фиолетовой, как и та, что слетела с ее головы, гордо стоял в гостиной. Лиса завизжала, расцеловала меня и сынка, который рассмеялся, увидев такую милую реакцию. Но потом смутилась.
– Оникс-старший! Я же говорила, что фортепиано достаточно.
– Ты же знаешь, я ни бум-бум в музыке. Но что-то я послушал это твое пианино, потом рояль. И у него звук покруче.
– Еще бы. – пробормотала Регина, во все глаза глядя на инструмент.
– Мам, сыграй! – попросил Оникс-младший.
– Да я садиться за него боюсь! Сюда надо настоящего музыканта, у которого руки…
– У тебя самые чудесные руки на свете. – расцеловал я ее ладошки. – И только рояль может надеяться на то, что он хоть немного их достоин.
Любимая улыбнулась, потом, вняв нашим просьбам, села за рояль, вознесла руки над клавишами. И из-под ее пальцев полилась мелодия, которую я тут же узнал – именно под нее мы танцевали на нашей свадьбе. Лебийка, изогнув бровь, глянула на меня и я кивнул. Да, сон про рояль мы видели во вневременности и я, когда Дан сообщил, что в белой комнате мы наблюдали картины будущего, решил во что бы то ни стало скорее сделать все счастливые видения реальностью.
