Ах, Мидсумар, северное лето, короткие светлые ночи и пьянящие ароматы цветов. В этот магический вечер любви девушки проходят самый древний обряд: собирают полевые цветы, плетут из них веночки и кладут под подушку. На рассвете первой ночи праздника за ним должен явиться суженный и назвать деву своей избранной невестой.
В этом году родители отпустили меня на праздник Мидсумар в угодьях конунга Нидельхейма. На празднике я с подружками испробовала все настойки и до упаду танцевала вокруг цветочного шеста. После мы пошли к священному источнику, поздравляли друг друга с наступлением лета, обнимались и целовались со всеми.
Я все сделала так, как требовала традиция. Сплела из любимых незабудок венок в форме сердечка, положила его под подушку и пошла на пир.
Первая праздничная ночь пролетела быстро.
Проснулась я на рассвете со странными ощущениями в теле и сильной усталостью. Еле подняла тяжелые веки. Ноги гудели. Губы жгло. Нижняя рубашка была порвана. Все тело казалось липким и словно не моим. Голова болела и кружилась. Сильно подташнивало от послевкусия настойки во рту.
Но это было не самое страшное. Приподнявшись, я с ужасом поняла, что нахожусь не в своей постели и не одна.
Боги, где я?
Очаг догорел, и в покоях стоял сумрак. Не сразу поняла, кто спал со мной рядом. Присмотрелась к нему и прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. На глаза навернулись слезы, и меня чуть не вырвало. Я находилась в постели с обнаженным темноволосым мужчиной. На груди у него блестел светящийся амулет с голубым кристаллом.
О боги, это же конунг Ингвальд!
Как я оказалась тут?
Первое, что пришло мне в голову, — это как можно скорее исчезнуть, до того как он проснется. Ингвальд женат, и вместо меня в его постели должна быть супруга. Если нас увидят вместе и об этом узнает дроннинг Кристин, она закопает меня живьем.
Собравшись с силами, сняла порванную рубаху, нащупала на полу свой сарафан и обувь. Оделась и как можно тише покинула постель, а затем и покои. Выглянув за дверь, я посмотрела, нет ли кого в проходе. Обычно залы конунга охраняют вооруженные дружинники, но, так как сейчас шел праздник, им было разрешено гулять до утра со своими невестами.
Выскользнув наружу, я на цыпочках понеслась к комнате, где спала вместе с служанками госпожи. Двери обычно сторожили, но и тут никого не обнаружилось. Тихо войдя, я быстро метнулась к своей кровати. Подняла подушку и увидела, что мой веночек на месте.
Как же так?! Ингвальд обесчестил меня, а веночек не забрал. Я ничего не понимала.
Легла в постель и постаралась уснуть, хотя так хотелось помыться и вдоволь нареветься. Закрыла глаза и начала молить богов, чтобы конунг не вспомнил меня. Однако поспать спокойно мне не удалось, мучили мысли и чувство вины.
