Двое стражников волочили мое озябшее тело, крепко удерживая под руки. От их хватки, наверняка оставались следы, но я практически ничего не чувствовала.
Босые израненные ноги, оставляли за собой кровавую дорожку на идеально чистом паркете. Стопы кровоточили из-за многочисленных царапин, оставленных острыми камнями.
Здание суда встретило меня тихими перешептываниями, похожими на змеиное шипение. Присутствующие в открытую презирали меня, обвиняя в несуществующих грехах. Я не святая, но их обвинения были ложными.
Среди высокомерной знати, в дорогих одеждах с яркими украшениями, я походила на жалкую оборванку, в своем разорванном платье с въевшимися багровыми пятнами. На скуле наливался огромный синяк, завершая этот шикарный образ.
Пальцы онемели от холода, бушующего в тюремном подземелье. Наконец-то оказавшись за стойкой обвиняемой и рухнув на пол, прижала ладошки к губам, пытаясь отогреть их теплым дыханием.
Меня потряхивало от страха и боли, но я смиренно ждала появления мужа. Верила, что он защитит меня, развеет все сомнения и вернет домой. А пока его не было, приходилось терпеть взгляды, пропитанные ненавистью.
Все обвинения были ложью. Высший свет всегда недолюбливал ведьм, но я не сделала ничего плохого, приняв участь жены дракона со смирением. И что уж греха таить, была рада покинуть ковен, чтобы стать частью семьи будущего супруга.
Даррелл не даст меня в обиду, знала, что он придет и спасет меня. Слезы все же потекли по щекам.
Подняв взгляд к потолку, мысленно взмолилась богине, прося о спасении и справедливости.
– Граф прибыл. – Оповестил зал секретарь.
Перешептывания стали громче, а взгляд судьи устремился точно на меня. Глазами он говорил со мной, насмехался и выносил приговор.
– Даррелл, – прошептала пересохшими губами, размазывая горькие слезы по лицу.
Он выглядел, как всегда, безупречно. В строгом костюме, но вместо пиджака в укороченном кителе, а на груди множество имперских наград.
Не смогла сдержать облегченного вздоха, когда он замер в центре зала, посмотрев в мою сторону.
Но, поняв, что в его взгляде нет ничего, кроме презрения и омерзения, затряслась с новой силой.
Этого не могло быть, только не Даррелл. Он не мог предать, не мог поверить в этот бред. Я любила его, а он любил меня, видела это, чувствовала. Он не мог отвернуться от меня из-за грязных сплетен.
– Граф, – с уважением произнес судья, – займите место обвинителя. – Указал рукой на соседнюю стойку.
Сердце ухнуло. Я все поняла. Защиты ждать было неоткуда. Любимый муж отвернулся, он пришел, чтобы отправить меня на плаху. Поняв это, стало не просто больно, я тихо завыла, раскачиваясь из стороны в сторону и громко всхлипывая.
