– Пошевеливайся, лентяйка. Ждать не буду. Холодно, – ворчливо бросила старуха вполоборота, прибавив шагу, и ёжась от ледяного ветра.
Трехцветная Кошка, неторопливо вышагивающая следом за ней, невозмутимо махнула хвостом, и даже усом не повела. Тогда старуха остановилась посреди аллеи, усыпанной желтыми листьями, и обернулась, нетерпеливо постукивая остроконечным мыском потертой коричневой туфли. Кошка, ничуть не меняя темпа, подошла, и села, подняв на старуху пронзительно-болотные, круглые, как пятаки, глазищи.
– Издеваешься?
Вопрос, видимо, считался в их паре риторическим. Протяжно вздохнув, старуха плотнее запахнула воротник зелёного, видавшего виды, пальто, и продолжила путь, замедлив, однако, шаг. Какому-то праздному наблюдателю могло показаться, что Кошка, едва заметно, но вполне удовлетворенно, кивнула, встала и пошла рядом, лениво помахивая разноцветным хвостом. Но ему, разумеется, показалось.
Они жили вместе давно. Хотя, понятие «вместе», в данном случае, плохо отражает истинную суть этой связи. Они продолжались друг в друге, составляя единое целое. Порой, им не нужно было слов, хватало одного взгляда, поворота головы, легкого движения телом. Настоящий кошмар одинокой женщины – старость и Кошка. Но кто бы посмел сказать им это в лицо?
Старуха никому не доверяла. Мяла скрюченным артритом пальцем свежий хлеб в булочной. Всегда, без исключений, пересчитывала сдачу. Носила свой древний ридикюль, крепко вцепившись в него, словно ожидая, что его в любой момент могут выхватить из ее сухих, покрытых морщинами, рук. Смотрела только прямо перед собой, гордо задрав длинный, с горбинкой, нос. Соседи считали ее сумасшедшей, но боялись. Даже лебезили. Встречая у подъезда, бормотали заискивающе «зрааассти, Ядвига Яновна» глядя в пол. Все знали, как ее зовут, хотя она не могла припомнить случая, чтобы с кем-нибудь знакомилась. Кошку же звали просто Кошка. Но чувства собственного достоинства в ней было ничуть не меньше, чем в хозяйке.
Никто не помнил, откуда эта парочка взялась. Даже закоренелые старожилы подтверждали – когда бы они не вселились в этот старый, давно нуждающийся в сносе, дом – Ядвига уже жила там. В компании Кошки. Множились и разбегались, передаваясь из жарких уст в напряженные, любопытные уши, слухи. Похоже, что она беглая полячка. Уж, наверное, из королевских – только на осанку посмотрите! Кажется, ей скоро сто лет. Вроде бы, муж погиб. Поговаривают, был сын – да исчез…
Ни один из слухов не был правдой. Но и откровенной лжи сочинять боялись. И вообще, проходя мимо двери квартиры с номером 6, на всякий случай через плечо плевали – а то и крестились. Кто ее знает, эту бабку.
