Впервые я попал в родовое поместье княгини, когда был ещё совсем юн. На дворе стоял 1726 год. Мне было восемнадцать лет. Мой отец, известный помещик, совершенно не собирался устраивать мне лёгкой жизни. Вместо этого он решил провести меня от самого низа, по всем терниям в собственных представлениях, о правильной жизни и становлении в ней человека, как самостоятельной личности. Совершенно не взирая на мой дворянский титул, он договорился со своей по родственной линии двоюродной сестрой и просто, по духу давней подругой, что я буду следить за её корреспонденцией и служить, как это называется дворовым нарасхват. Сегодня это имеет понятие «мальчик на побегушках». Кроме того на мне должен был лежать полный контроль входящей и исходящей корреспонденции.
Кому попало, такую работу не доверяют. Однако я оказался идеальным кандидатом. Выведать все тайны княгини мне было попросту от кого. Особых связей среди посторонних дворов у меня просто не было, а от друзей по частным занятиями меня держали в стороне, чтобы я по словам отца: «не тратил драгоценное время зря». Обучение я прошёл строгое и выверенное, потому мой почтенный папенька не сомневался во мне и сразу отрекомендовался княгине при встрече на одном из балов.
Когда меня только приняли в должность писаря, то я приступил к исполнению обязанностей и несению службы княгине и её угодьям в первый же день. Меня ждали, потому, как только я пришёл, меня сразу отрядили простым износчиком писем. Никогда не забуду первый день, когда я обскакал все соседние деревни и округу нашей провинции, развозя гигантскую кипу писем по всем окрестным домам и должностным лицам. Тот день был воистину крещением, так что когда я слез с коня, то пойти смог только через полчаса. Всё это время окрестные дворовые мальчишки смеялись над моим незавидным положением. Так как пятую точку опоры я натёр чуть не до крови, а ноги мои, не привыкшие к столь долгим конным прогулкам перенапряглись и просто онемели.
Дальше, лучше. Через месяц я достаточно окреп. Писем с каждой неделей становилось всё меньше, а я разобрался с накопившейся канцелярской работой, так что теперь лишь два-три дня в неделю уходило, чтобы развести за полдня и забрать все необходимые письма и бумаги. Несмотря на почти постоянное пребывание и проживание в доме княгини, её саму я видел лишь один раз вечером и мельком. Она вот-вот, прибыла из Петербурга. Но видел её я только условно. Что там можно рассмотреть почти в полной темноте в свете редких огней, лишь тёмный силуэт в платье до земли, да вежливые голоса извозчика и сопровождающего гостя.
