ВДОХНОВЕНИЕ
…его пальцы непрерывно стучали по кнопкам клавиатуры. Компьютер исправно работал, и на экране монитора виднелись строчки слов – последняя глава его незавершенной повести.
Писатель сосредоточенно прочитал, потом еще раз перечитал последнюю страницу своего шедевра и задумался.… Потом отвернулся от монитора, потянулся и широко зевнул.
– Все! На сегодня хватит. Мыслей нет. Я устал и, пожалуй, передохну часик другой.
«Как это он передохнет?!» – возмутилась стоящая рядом белокурая симпатичная муза.
Конечно же, у писателя была своя муза. В этом нет ничего необычного и странного. Правда раньше у него была другая, но та муза проработала с ним почти восемь лет и ушла. И к нему направили другую, совсем еще юную музу. На испытательный срок.
Но писатель не слышал ее возгласа, как и не видел ни ее, ни толстенной папки, которую юное создание держало в руках.
«Что еще за перерыв он надумал?»– муза поправила сползшие на нос очки и заглянула в свою необъемную папку, с чем-то сверяясь – «Мы же дошли всего до середины главы, а еще писать и писать!»
Обычно по традиции всех муз изображают в образе длинноволосых голубоглазых блондинок, который стыдливо скрывают свою наготу или белой туникой или такой же по цвету хламидой,… в крайнем случае – простынкой, обернутой вокруг тела и скрепленной брошью на плече, как у древних римлян.
Но, увы! Может раньше музы так и ходили, однако мода – вещь очень заразительная. Особенно в кругу женщин, даже если они – музы. Именно по этой причине наша муза была одета в строгий элегантный костюм персикового цвета, состоящий из пиджака и юбки… в основном конечно из пиджака, так как длинна юбки по сравнению с ним было крайне мала. Волосы, зачесанные назад и собранные на затылке «крабиком» как нельзя лучше подчеркивали ее овальное лицо. Как и очки в позолоченной оправе. А высокие каблуки – шпильки, на которых муза держалась не очень уверено и моментами ее «штормило» так, будто она попала под десятибалльный ветер, придавали ее ладной фигуре толику изящества.
«Как жаль, что он меня не видит! И слышит только тогда, когда желает работать» – сокрушалась она – « Если мы не успеем написать все к сроку, то его повесть не примут в издательстве, а я не пройду стажировку…»
Как и все музы, она была не видима и не могла заставить его снова сесть за работу. Музы лишь помогают писателям тогда, когда они сами того хотят. Писатель придумывает сюжет, а муза в процессе его написания на ухо тихонько надиктовывает строчки будущего произведения.
Муза горестно вздохнула. Потом еще раз, еще горестнее и, присев на краешек стола, обвела взглядам рабочий кабинет. Потом слегка поморщилась и перевела свой взгляд на окошко, наблюдая за полетом какой-то птички. Вид за окном был куда приятнее, чем вид кабинета. Как можно было в такой крохотной комнатушке три на два метра, в которой стояли всего лишь стол, стул, да прибиты две книжные полки, навести такой бардак?
