«Аллах, свят Он и велик, даровал человеку самый совершенный приёмник, дешифровщик и интерпретатор – мозг. В упорстве овладения этим инструментом выражается наша любовь к божественному творению. – в доклад учёному совету.
В Стамбуле я видел "саму" мевлеви – танец дервишей. Во время стремительного вращения танцоры, один за другим, впадали в состояние изменённого сознания. Это может быть признаком кратковременного подключения к хранилищу памяти. Ключ – в музыке или в движениях, или в их сочетании. Полагаю, что и "сама", и мантры буддийских монахов, и камлание шаманов, и гаитянский янвалу при всей своей несхожести могут служить одной функции: подстройке принимающей частоты мозга.
Запросить у стамбульских коллег видео "самы" – в задачи.» – такую запись сделал в блокноте доктор Баддар Думузи, нейробиолог из Тегерана, ожидая трансфер в VIP-зале аэропорта Шереметьево.
***
Мужское стратегическое мышление глобально, но в житейском поле они предпочитают думать вширь, не зарываясь вглубь. Экзистенциально глубокие вопросы о жизни – женское измерение. Таким коротким вопросом всего из трёх слов одна слабая женщина поставила в тупик крепкого молодого мужчину. Вопрос был прямым и обескураживающим, как упавший на голову рельс: "Зачем я живу?"
– Митенька, не подумайте, что я жалуюсь, мы просто разговариваем, – поспешно добавила она, глядя сквозь собеседника. – Скоро мне исполнится сто лет. Я почти не вижу, не слышу и не хожу. Во мне нет ничего, что бы не болело. Все, кто мне дорог, давно умерли… А я живу. Зачем? От меня нет никакой пользы.
Дмитрий, как всякий мужчина, не любил вопросы, выходящие из области тактического в сферу стратегического. Он с тоской и жалостью подумал, что острый ум и твёрдая память в дряхлом теле – наказание, которого мало кто заслуживает.
– Ой, я совсем забыла! – воскликнула Зоя Владимировна – так звали его собеседницу. Она встала и двинулась к холодильнику, хватаясь за углы кромки как падающий парашютист за ветки. Вернулась с запотевшей хрустальной вазочкой.
– Угощайтесь, Митя, они хорошие, шоколадные.
Дмитрий взял конфету, собираясь с мыслями. За окном начался дождь. Первые крупные капли амёбами поползли вниз, в их стеклистых телах ломались и корчились ветви, но, вырвавшись за пределы водяной границы, оставались нетронутыми. На заданный вопрос надо было дать ответ, и он будет таким же бессмысленным, и так же ничего не изменит.
– Жалею, что я не верующий. У них всё просто: «На всё воля Божья» – и думать не надо, – наконец, сказал Дима. – На самом деле я не знаю, но, пока живёте, не торопитесь.
