– Фань, ну ты скоро? – донеслось из коридора.
– Да иду я, иду.
Вот вечно у Маринки так, словно шило в одном месте не переставая колется, или скребется. И куда она постоянно спешит? Договорились же, что встретимся с девчонками в одиннадцать у клуба, а сейчас только десять часов, и то без десяти. Да и такси еще не подъехало, вызвали пять минут назад, а она уже в полной «боевой» готовности стоит у двери и меня торопит. Приходится собираться впопыхах.
В последний раз я поправила свои светлые, завитые в крупную спираль, локоны и завертелась у зеркала, осматривая все ли в порядке. Укладка лежит красиво, сейчас кудряшки еще сильно вьются, но когда приедем на место, распадутся как мне и надо. Вечерний макияж, с темным смоки айс, подчеркивает мой редкий цвет глаз, делая их фиолетовый цвет еще ярче и выразительнее. Осталось нанести помаду и все.
Белый летний легкий сарафан, на узких бретельках, сидит идеально, подчеркивая мою стройную фигурку. Возможно даже слишком стройную. У меня, в отличие от грудастой Марины, грудь хорошо хоть до первого размера выросла, а под этот сарафан бюстгальтер не наденешь, так что спереди я практически плоская. Но мне все равно нравится, как он на мне смотрится, подчеркивает тонкую талию и не слишком округлые бедра. Прямая юбка до колен выглядит не вызывающе, только поэтому бабуля разрешает мне его носить. Она у меня очень строгая, никакого блятства не потерпит. Интересно, что скажет насчет моего макияжа? Хоть бы вообще отпустила.
Встала перед зеркалом на носочки, чтобы глянуть, как попка будет смотреться на высоких каблуках. Мне без них из дома и вовсе выходить нельзя, а то окружающие продолжают считать меня ребенком. С моим ростом в метр пятьдесят семь сантиметров и весом в сорок семь кило, подруги, что все выше меня на целую голову, часто подшучивают надо мной, называя дюймовочкой, и всегда удивляются, как меня ветром на улице не сдувает. Но они не знают, что я в совсем уж ненастную погоду, хорошо это у нас в городе происходит довольно редко, ношу с собой в сумочке маленькую гантелю на дополнительные два килограмма. Иногда помогает, если еще держаться за что-нибудь. Не стала им рассказывать, как я однажды из двора выйти не могла, ветер ни в какую не хотел отпускать меня в школу. Иначе бы до сих пор угарали по этому поводу, хохотушки. Сказала, что просто проспала.
– Фа-ань?
– Губы накрасить осталось, подожди, – крикнула из комнаты.
Быстро пройдясь по губам розовой помадой, я кинула ее в маленькую сумочку, в которую влезает только телефон, ключи, эта помада, карта и тоненький паспорт, без которого меня точно в клуб не пустят, и вышла из комнаты, на ходу побрызгавшись духами с ароматом свежести и цветов. Я обожала этот легкий, ненавязчивый запах. Он сума меня сводил. За это лето успела извести уже два флакона, этот третий. Жалко, что он был такой маленький, а то я готова была целый литр купить.
