Лондр, 1898 год (через девяносто три года после Трафальгара)
Большинству людей трудно воскресить в памяти свое первое воспоминание – за ним приходится тянуться, как за банкой на верхней полке, – но для Джо это проблемы не составляло. Ведь первое, что он помнил, произошло через неделю после того, как ему исполнилось сорок три.
Он сошел с поезда. Да, именно это стало его первым воспоминанием, а вот второе труднее поддавалось определению. Это было тягостное, зловещее чувство, будто все вокруг в порядке вещей, жизнь идет своим чередом, но вместе с тем что-то явно не так.
Было раннее утро, стоял страшный холод. Черный паровоз со свистом испускал пар прямо у Джо над головой. Платформа возвышалась над путями всего на пару дюймов, и двойные поршни колес были на уровне его пояса. Джо находился так близко, что слышал, как над топкой кипит вода. В уверенности, что паровоз вот-вот накренится, он отступил подальше.
Поезд только что прибыл. Платформу заполнили сомлевшие с дороги люди, которые медленно двигались в сторону вестибюля станции. Воздух пропитал сладковатый запах угольного дыма. Солнце едва показалось из-за горизонта, и слабый свет круглых фонарей окутывал вокзал бледным сиянием. Предметы отбрасывали длинные, неясные тени: тень падала даже от пара, который словно застыл в нерешительности, размышляя, становиться ему твердым или нет.
Джо понятия не имел, что его сюда привело.
Он немного выждал: вокзалы по всему миру одинаковы – уж где замешательство естественно, так это здесь. Но это не помогло. Джо не помнил, ни как прибыл сюда, ни куда направлялся. Оглядев себя, с ужасом обнаружил, что не помнит даже, как одевался. Он не узнавал свою одежду. Тяжелое пальто с тартановой подкладкой. Жилет прямого кроя с оригинальными пуговицами, украшенными оттиском в виде лавровых венков.
Судя по знаку на стене, это была платформа номер три. Позади Джо по вагонам ходил проводник, раз за разом повторяя одни и те же слова тихим, почтительным голосом: ему нужно было разбудить пассажиров первого класса.
– Лондр, Гар-дю-Руа, просьба освободить вагоны, Лондр, Гар-дю-Руа…
Джо удивился, с чего это вдруг железнодорожная компания объявляет названия лондонских станций по-французски, и тут же беспомощно подумал: а чему он, собственно, удивляется? В Лондоне все станции носят французские названия. Это общеизвестный факт.
