Катя Полежаева вылезла наконец-то из душной тесной маршрутки. Вздохнула с облегчением и двинулась к родимой пятиэтажке. Она (пятиэтажка) почти рядом с остановкой. По дороге купила пачку сигарет соседу дяде Саше. Жарище. Не май месяц, а конец июля. Зато завтра первый день отпуска.
Во дворе к ней подбежали две соседские собаки, тявкая и виляя хвостами. Катя их угощала. Они никогда не отказывались. Хозяева плохо кормят, что ли?
– Проваливайте, ребятки, – сказала Катя. – Сегодня нет для вас ничего вкусненького.
Катя с тоской вспомнила своего пуделя Черныша. Окраска соответствовала кличке. Бедняга помер два с лишним года назад.
Вошла в подъезд. Хорошо, что на улице нескоро стемнеет. А то какой-то отморозок (или отморозки?) выкрутил (выкрутили?) лампочку. Лифта в доме нет. Дотащилась на третий этаж.
Наконец-то она в своей комнате, бросила сумку на стул. Бардак, конечно. Ладно. Будет еще время на уборку. Завтра начинается отпуск. Переодевшись в домашний халат, Катя прошла на кухню, сделала себе чашку кофе с молоком, выпила ее, затем съела йогурт. Вернулась в комнату, включила телевизор. Вскоре выключила его. Сериалы и боевики не привлекали, а новости не хотелось смотреть, чтоб не портить себе настроение. Разлеглась поудобней на своем любимом диване. Хорошо! Она в отпуске. Эх, погладить даже некого. Черныша нет. Ну, не надо о грустном. Мама с отчимом уехали на неделю отдыхать в Черногорию, к братьям-славянам. Катя несколько дней пробудет дома в гордом одиночестве. Хорошо!
Тут затренькал ее мобильник. То есть не «затренькал», Катя подобрала красивую музыку. Фыркая, встала с дивана, подошла к стулу, стала рыться в сумке. Достала наконец-то мобильник.
– Алло!
– Катя?
– Андрюша, ты? – небрежно спросила Катя.
– Я. Слушай… такое дело. Может, встретимся сегодня вечерком?
– Уже вечерок… – около семи вечера.
– Так встретимся?
– Уж точно не сегодня.
– А чего? Ты ж в отпуске. Или я к тебе в гости. Клубничку принесу с шампанским. Твои ж предки за бугром… кажись.
– Не сегодня. И я тебя в гости не звала. Лопай сам свою клубничку, запивай шампанским.
– А чего так?
– Устала. Отцепись.
– Ну того… отдыхай. Я еще звякну.
Отвязался. Катя положила мобильник на журнальный столик и опять с наслаждением растянулась на любимом диване. Андрей Прекрасный (фамилия соответствующая) пару месяцев назад уволился из их архива. Живет теперь с одной риелторшей, в ее квартире, естественно. А еще когда в их архиве работал, крутил шашни с одной их сотрудницей Ириной Павловной. Эта Ирина Павловна в их архиве меньше года работает. Катю она выбрала в качестве слушательницы своих откровенных признаний. Почему? Наверно, потому, что Катя молчалива, умеет слушать, умеет также хранить тайны, с другими сотрудницами не сплетничает. Ирина Павловна – богачка, точнее муж у нее богатый бизнесмен, дочка выросла, в Англии учится. И бедняжка Ирина Павловна так скучает, не знает, куда себя деть, она теперь так одинока, никакой фитнес-клуб не помогает, от психологов толку мало. Она и в архив пошла работать от скуки-тоски, чтоб чем-то заняться. Дома ведь всё за нее делают. Муж вечно занят, уделяет ей мало внимания, дочка далеко. Катя выслушивала ее из вежливости, не демонстрируя раздражение. Скучающая богачка! Бедненькая! «Мне бы ее проблемы!», – со злостью думала Катя.
