1. Глава первая
О ТОМ, КАК ОПАСНО БЫТЬ БЛОНДИНКОЙ
— Кара, слышь, че наши бают? — окликнула меня рыжая конопатая Марыська и, не дожидаясь, затараторила, спеша поделиться свежей сплетней: — А дракон-то наш опять плюшки раздает!
— И че? — устало бросила я, вынимая из мойки тяжеленную чугунную сковороду. А ведь мне ее на полку тащить через всю кухню.
— Че-че! Пучок через плечо, — передразнила меня девчонка и услужливо... нет, не помогла донести кухонный инвентарь, а поставила в освободившуюся мойку стопку тарелок, которые после графского ужина мне предстояло перемыть.
— Так графу нашему тож приглашеньце прибыло, шоб он, значит, дочку свою на смотрины вез, — счастливо сверкая голубыми глазищами, пояснила Марыся.
— Ну и?.. — пропыхтела я, в обнимку со сковородкой огибая острые углы бесконечных столов. Кухня у графа была огромной, и готовили тут каждый день помногу.
— Так она ж уже того! — понизив голос до заговорщицкого шепота, сообщила мне девчонка через всю кухню.
— Чего — того?
Устало смахнув пот со лба, я закрыла створки шкафчика с посудой и направилась обратно к мойке перемывать уже тарелки. Кажется, спать я лягу только завтра.
Обычно на графской кухне я готовила, но недавно меня разжаловали из поваров в посудомойки. В очередной раз. Молодой виконт опять нашел к чему придраться и, несмотря на явное недовольство отца, «понизил меня в должности». Надеюсь, ненадолго, хотя кто его знает. В прошлый раз мыть посуду практически задарма мне пришлось три месяца. Жалование у посудомоек было смехотворным, в отличие от поваров, и это означало, что, пока меня снова не повысят, свобода моя откладывается на неопределенный срок. За одно только это я готова была возненавидеть наследника старого графа, но, увы, поводов и без того хватало.
С самого первого дня, как только Тии’ран Ридейро, которого за глаза я давным-давно переименовала в Тирана, увидел меня, он придирался ко мне по любому поводу. Ему не нравилось во мне абсолютно все, начиная с платья, которое из-за этого гада пришлось испортить, и заканчивая слишком тихим, по его мнению, голосом…
— И как ты в этом собираешься готовить? — ехидно ухмыльнулся высокий красивый брюнет, едва я понурая переступила порог кухни.
— У меня ничего другого нет, — уныло буркнула в ответ.
Настроение было на нуле. А каким еще оно могло быть, когда практически в одночасье я осталась без семьи, без дома, без титула (хотя формально меня его и не лишали), да еще и при опекуне, который меня ненавидит непонятно за что. И все это — в шестнадцать лет, когда все подруги, вдруг ставшие бывшими, выходят в свет, посещают балы и театры, очаровывают кавалеров и просто живут в свое удовольствие!
