– Ты уволен.
Наступила тишина, в которой отчетливо слышалось, как летит время внутри круглых настенных часов с большими черными стрелками, напоминающими лопасти вертолета. Т-и-ик-так, т-и-ик-так.
– Но вы же говорили, что я могу все исправить, – сказал Гена, услышав в своем голосе мольбу и внутренне содрогаясь от стыда.
– Все верно, но уже не у меня в компании, – с улыбкой ответил Алексей Сергеевич. В глазах начальника мелькнула смесь отвращения и брезгливости, словно он увидел перед собой кучу блевотины.
– Но я хотел…
– Я уже все слышал, – перебил его Алексей Сергеевич, вытирая выступивший на лбу пот синим шелковым платком, – можешь выметаться отсюда, больше ты никогда не будешь работать в дизайне. Нигде, даже в захудалой фирме-однодневке, где офис находится в подвале, и компьютеры 2008 года, на которых даже Powerpoint лагает – я об этом позабочусь. Проводите его.
Последние слова были обращены к двум охранникам, которые неподвижно стояли по обе стороны от двери. Гена никак не мог запомнить их имен.
– Ну что сидишь? – послышался голос одного из громил, ладонь с неровной татуировкой 1999 на пальцах плотно легла на плечо.
Гена поднялся. Он никак не мог отделаться от ощущения, что стал участником розыгрыша. Вот сейчас послышится веселый смех, ему скажут что-то вроде «это шутка, а ты повелся», и Алексей Сергеевич будет улыбаться вместе со всеми. Хотелось спрятаться куда-нибудь под стол, как это было в детстве, когда он чуть не сжег дом, играя с электрической горелкой, и отец бегал за ним с широким кожаным ремнем в руках. Гена понимал, что накосячил слишком сильно. Эта работа была его шансом раздать долги. Теперь придется просить об отсрочке у людей, которые не любят шутить.
Через прозрачную перегородку на него беззастенчиво смотрели буквально все сотрудники офиса, даже разработчик Саша, который обычно никогда не поднимал головы от двух своих мониторов. Гена видел, как коллеги перешептывались, многие смотрели на него с жалостью, кто-то с презрением.
Гена не помнил, как оказался на улице, он шел за охранником словно во сне. Сгущались тучи, и первые капельки дождя уже начинали беспокоить прохожих – люди открывали зонты, кто-то просто ускорял шаг. Маша, секретарша Алексея Сергеевича, торопливо вручила Гене коробку с личными вещами. Рабочий планшет, разумеется, забрали, он считался собственностью компании. Картонная коробка, поначалу казавшаяся легкой, с каждой минутой становилась все тяжелее. Тратиться на такси не хотелось. Гена вздохнул и медленно пошел к остановке.
***
Дома его встретила неубранная квартира. Под ногами попадались носки, нестиранная одежда, пустые бутылки, пакеты из-под заказной еды и другой мусор. Гена запинался после каждого шага, словно брел через непроходимый лес. Оставив коробку с вещами в прихожей, он пошел вглубь коридора и несколько раз чуть не упал, запнувшись обо что-то.
