Глава 1. Борщ на краю Галактики
Солнечный парус «Лучика Науки», чья серебристая ткань была сшита из старого термоодеяла и прошита углеродной нитью, ловил не только фотоны, но и редкие эфирные течения – единственный, как считала команда, достойный способ перемещения для истинных романтиков космоса. Корабль-бот BD-5, собранный на орбите Марса из списанных модулей и ностальгии, скрипел тихой песней металла, потрескивал и благоухал жареными контактами и стойким ароматом домашних щей – запах, вручную внесённый в судовой журнал как «стабилизатор морального духа».
Капитан Зоя, женщина с глазами, видевшими суть любой схемы, и руками, знавшими не только силу, но и душу правильного удара гаечным ключом, огласила приказ под радостный гул команды.
– Галактический фонд «Научное Чудо» выделил нам грант! – её голос валторной перекрывал гул генератора, работавшего на принципе картофельно-медного эквивалента вольтова столба. – Задача: найти, изучить и запечатлеть на фотоноситель Большого Космического Карпа! Существо, пожирающее астероиды и испускающее пузыри искажённого пространства-времени!
На единственном мониторе, собранном из кинескопа старого телевизора «Горизонт», мелькнуло изображение: нечто гигантское, покрытое чешуёй из сгущённых туманностей, с плавниками из тёмной материи и глупыми, добрыми глазами, светящимися, как далёкие квазары.
– Для приманки используем борщ! – уверенно объявил бортинженер Семён, он же кок, он же главный по всему, что можно починить изолентой и верой. – По моим расчётам, аромат свёклы, томатной пасты и щепотка укропа являются универсальным межзвёздным аттрактантом, воздействующим на подсознание всех форм жизни!
Так началась охота. Глубинный зонд – алюминиевое ведро на стальном тросе – ушёл в бархатную черноту космоса. Эхолот представлял собой священный ритуал: Семён наносил точный удар молотком по несущей балке, а лингвист-фрилансер Аркадий, мечтавший расшифровать язык пульсаров, ловил эхо на старый кассетный магнитофон «Электроника-302», чтобы потом «интерпретировать его вибрации на предмет карпового тембра».
Их методы были безумным гимном простоте. Их результаты бросали вызов логике. В журнале наблюдений появлялись записи: «Замерили пространственно-временной пузырь. Показания прибора: "вкусно пахнет, похоже на землянику". Прибор (мультиметр) сгорел. Записали со слов прибора, посмертно». Или: «Обнаружено временное пятно. Тактильные ощущения – похоже на воскресенье. Решили вернуться и перемерить, но забыли, какое сегодня число. Решили, что оно идеально».
