Просторный скоростной лифт бесшумно сомкнул двери и понесся ввысь, неся в себе толпу людей, разодетых в дорогие вечерние наряды. Звеня и поблескивая тяжелыми драгоценностями, они недовольно переговаривались между собой.
– Служба безопасности совсем не следит за посетителями, – заявила чрезвычайно стройная пожилая женщина своему спутнику.
– Не волнуйся, дорогая. Я обязательно потребую объяснений у организаторов, – успокаивающе похлопывая ее по руке, заявил мужчина.
– Возможно, это просто уборщица и она перепутала лифт, – сказала другая присутствующая, брезгливо кривя ярко накрашенный рот.
– Думаю, вы правы, – ответил мужчина. – Я всегда считал, что люди из низшего класса крайне глупы.
Остальные пассажиры одобрительно закивали головами и замолкли, презрительно косясь на простенько одетую худенькую девушку, стоящую у стены в самом углу. Линда Воскобойникова, нервно теребя в руках удостоверение прессы, грустно смотрела через стеклянные стены лифта на вечерний мегаполис. Наполненный разноцветными неоновыми огнями, город был похож на сложный абстрактный рисунок художника-авангардиста. С длинных многоэтажных автострад, опутывающих все районы, доносилось укачивающее монотонное жужжание автомобильных моторов. Многочисленные вывески ресторанов и магазинов, игриво подмигивая потенциальным клиентам, манили своими товарами и услугами на любой вкус и банковский счет. На этом фоне буйных городских красок и света сильно выделяются трущобы, занимающие настолько обширные территории, что кончаются где-то за горизонтом. Их беспорядочно стоящие полуразрушенные дома черным кольцом окружают престижный фешенебельный квартал, в центре которого возвышается гигантская башня корпорации «Жизнь». Сюда, в сытый мир богатых и могущественных, простые люди не допускаются. Исключения делаются только в крайних случаях, например, для прессы, чтобы каждый нищий рабочий знал, какие возможности есть у его правителей. Удивительно, но еще тридцать лет корпорация была простым научно-техническим центром приборостроения, но все изменилось, когда совет директоров решил заняться трансплантацией органов для состоятельных клиентов. С тех пор все вокруг начало меняться, толстосумы со всего мира понесли туда свои капиталы, желая во что бы то ни стало продлить свою жизнь, а корпорация начала стремительно богатеть и подминать под себя правительства городов и стран.
Двери лифта открылись, и люди вальяжно потянулись в сторону больших позолоченных дверей, из которых вышел гладко прилизанный швейцар и, заискивающе улыбаясь, впустил гостей внутрь. Линда вошла в роскошный зал для приемов с ломящимся от редких деликатесов столом, который вышколенные официанты постоянно пополняли. Гости с удовольствием лакомились изысканными блюдами, запивая их ароматными золотистыми винами и ведя оживленные беседы о своих богатствах и капиталах. Сглотнув голодную слюну, Линда прошла в оцепленную зону для прессы, уже заполненную другими журналистами.
