1. Глава 1. Люди и нелюди
Август, 25 число
Ветка хрустнула где-то позади. Я стремительно обернулась, ощупывая взглядом лесной полог. Нащупала кинжал за поясом, прижав к груди голову сына. Тот спал, как ему и полагалось в месяц от роду, знать не зная и ведать не ведая, какие опасности подстерегают его на каждом шагу.
Никого.
Нет, вру. Никого не видно, но кто-то за кустами есть. Я вытащила кинжал наизготовку и тихо, но отчётливо спросила:
— Кто там? Выходи, зверь или человек.
Орать на весь лес тоже не стоит. Если даже в кустах притаился хищник, он меня поймёт.
Но оттуда больше не донеслось ни звука. Я повернулась так, чтобы видеть боковым зрением те самые кусты, и наклонилась за травой. Это от кашля. Высушу, буду заваривать. Зима тут будет холодной, потому что и лето не слишком тёплое…
— Хозяйка, там зверь, — раздался тихий голос в стороне. Обернувшись, я увидела Лютика, который всё больше напоминал детский велосипед — худой, ушастый, длинный и нескладный. Он стоял, вытянувшись в сторону кустов, и нос его подёргивался от напряжения.
— Я знаю, — вздохнула я. — Будь осторожен и не нападай, пока на нас не напали.
— Я его порву! — зарычал Лютик.
Ага, порвёшь, как же…
Если это волк, то у Лютика нет ни одно шанса из миллиона против зверя. Так что лучше соблюдать нейтралитет и спокойствие.
Сорвав пару десятков листьев, похожих на узкий и длинный шпинат, я уложила их в сумку, которую сшила из шкур убитых зайцев Забава. В сумке было много отделений, и каждое я наполняла только одним сортом травы. Всё это надо будет высушить на печи, сложенной Буселом из глины, да не сжечь, не пересушить, чтобы разложить по матерчатым кармашкам. Я сама придумала новый способ хранить лекарства — на длинной широкой холщине кармашки, и всё это дело прибито к стене в моей горнице. Ибо не склянок, ни горшочков тут не было.
В кустах снова послышался шорох. Очень осторожный, очень тихий. И ворчание:
— Добыча… много мяса…
— Я не мясо, — громко сообщила зверю из кустов. Закрыла карман сумки и выпрямилась. Лютик заскулил:
— Это волк, хозяйка! Я буду биться до последнего дыхания, но…
— Спокойно, Лютик, мы не будем драться с волком.
Я глянула на кусты и внушительно добавила:
— Волк уйдёт охотиться на другую добычу!
В кустах снова раздался еле слышный шорох, а потом вдруг — лязг железа и тонкий крик животного, переходящий в плач. Лютик подпрыгнул и затявкал:
— Зверю больно!
— Я так и поняла, — сказала обречённо. Выдохнула, поправила сына в самодельном слинге ирешительно направилась к кустам. Лютик заистерил:
— Не ходи! Не ходи, хозяйка!
