1. ЧАСТЬ 1. Ловушка
Любовь – цветок! В ее природе
Сомнений нет, да вот беда:
Зачахнет роза без ухода,
Вьюнок же выживет всегда!
2. ГЛАВА 1. Люсицьена грустит
Люсицьена смотрела, как вечернее солнце опускается за горы, и грустила. Запущенный сад графского поместья производил странное впечатление. Персиковые, черешневые деревья и алыча были обсыпаны плодами, но подойти к ним мешали заросли крыжовника и сплошной ряд многолетнего сухостоя. Одичавшие розы, превратившееся почти в шиповник, едва виднелись среди гигантской осоки, режущей руки до крови. Прочие цветы давно уже были вытеснены с клумб сорняками. Единственный садовник – угрюмый старик-аванец – неуклонно вел свое сражение с дикой природой, но двух его жилистых рук явно не хватало на сад, размером в несколько акров.
Для Люсицьены садовник расчистил дорожку в беседку, увитую разросшимся хмелем, где в проломе крыши виднелись куски жгуче-синего неба, а Гертруда убралась внутри и расставила там найденную в сарае облупившуюся садовую мебель. Именно в беседке Люсицьена и коротала жаркие дни.
Поместье находилось в долине между горами, вдалеке от побережья моря и ближайшего города.
– Дикое и гиблое место, – ворчала Гертруда. Она с трудом распахнула створки окна, цепко удерживаемые щупальцами плюща, который сплошняком покрывал стены добротного старинного дома.
– Мне все равно, – сказала Люсицьена, хотя и она помнила, как щемило ей сердце, когда глухой полночью карета привезла их с Гертрудой в это поместье.
Черная стена дома светилась лишь одним окном на первом этаже. Фонари, стоящие по периметру забора всего поместья, разливали по саду мертвенно-лиловый свет. Старуха-аванка, встретившая приезжих радушным лопотанием на своем языке, проводила Люсицьену и Гертруду в заранее приготовленные комнаты, но девушка была слишком подавлена, чтобы общаться с кем-то, и просто рухнула в постель, чтобы забыться горьким сном.
Утром яркое солнце вспорхнуло над кромкой гор, и в комнату вместе с душистым ветром ворвалось заливистое пение неизвестных Люсицьене птиц. Настроение девушки улучшилось, и только Гертруда продолжила ворчать.
– И как назло, через десять дней будет День Летнего Коловорота. В губернаторском доме в Климтдейле маскарад устроят для всей знати. Да и в самом городе на площадях оркестры будут играть. Танцы будут, – с завистью сказала Гертруда. – Ярмарки, веселье, а мы тут киснуть будем в глуши.
– Мне безразлично, – ответила Люсицьена. – А на маскарад меня бы все равно не пригласили.
– Простите, нисса, – спохватилась Гертруда, но через некоторое время продолжила жаловаться на судьбу. – И поговорить-то не с кем, – ругалась она, обустраивая спальню Люсицьены. – Взрослых слуг-то всего двое: кухарка и садовник. Да и те аванцы. Но-нашему ни бельмеса ни понимают. Понаехали…
