Пролог
На краю болот, мистических и сказочных, на полянке среди берёз стояла избушка… да, да, та самая, на куриных ногах!
Не верите в сказки? Ну и зря!
За домом был разбит сад, парничок, красивый цветник и беседка. В ней восседала Ягиня, ну или по-старому баба — Яга. Да только посмевших ее так назвать ждало вовсе не сказочное проклятие, хорошо, если не на всю жизнь.
Ефросинья была молода, крепка телом, ну и рука у нее была тяжёлая. Женихов отвадила всех, суров у нее был характер, видела всех женихов насквозь, прекрасно понимая, зачем она им нужна: детей они все хотели, сильных магически… Ни о каких чувствах речь не шла вовсе.
Устала она от притязаний и ушла на самый край магического леса, сюда простые люди не заходят, а от магов, ведьмаков стоит запрет.
— Ну что, заготовки уже почти все сделаны. Вопрос только, зачем нам такое количество консерваций? — обратилась она к домовому. Тот шустро подхватывал закрученные банки и исчезал, отправляя те в подвал.
— Запасы карман не тянут! — возразил домовой.
— Не тянут, — с тоской оглянулась на огород. Скоро картошку копать, морковь, свеклу… ещё капуста. Забор покосился от времени, придется гастарбайтеров опять искать. Те, сволочи, харчей сожрали немерено, а забор абы как поставили, всего пятьдесят лет, а он уже завалился. У бани крыша провалилась, а куры скоро будут спать на улице. С козой вместе…
— Мужика бы в дом… хоть какого-нибудь, — буркнул домовой, забирая последнее и исчезая.
— Где ж его взять-то, мужики пошли то какие? — загрустила Ягиня.
— Какие? — заинтересовался домовой.
— Меркантильные! Денег им давай или детей без любви, магически одаренных! Лучше уж нанять кого, — вздохнула она и встала с лавки. Стряхнула фартук, снимая его с необъятной груди.
— Нанять тоже хорошо… Но свой мужик лучше!
— Поговори мне ещё тут, — хлопнула она по столу.
Вернулась в дом и, открыв потайную дверь, оказалась в квартире. Обычной, на окраине Москвы. Сначала это был свой дом, потом трёхэтажный, затем — двенадцати. Прогресс не стоит на месте, а вот возраст… вторая сотня уже никак.
— Спущусь-ка я к соседкам, на лавочку, глядишь, что путное подскажут, — накинула шаль на плечи и посмотрела на себя в зеркало; оттуда смотрела женщина в возрасте, нельзя ей показывать посторонним свое истинное лицо.
Вышла на лестничную площадку, спустилась на первый этаж и, пройдя холл, вышла во двор. Ага, вон и соседки с третьего и пятого этажа уже сидят, судачат. Увидев ее, обрадовались и махнули, зовя к себе.
— Ефросинья, наверное, только с деревни вернулась? Все огородом занимаешься? — спросила любопытствующая соседка.
