«Надо поговорить без Тцаха. Зайду через часок. Он в курсе, если что», — коротко писал Кууптин, не здороваясь и не прощаясь.
Марьяна бросила взгляд на время отправления письма, затем на часы: у нее оставалось не более получаса, чтобы причесаться и переодеться. Немного поколебавшись, она все же написала Тцахоору, и тот коротко ответил, попросив ее не волноваться и спокойно выслушать все, что скажет Кууптин. Тцахоор также заверил ее, что тоже скоро прилетит, и она не останется с его другом наедине надолго.
Перечитав письмо Кууптина, Марьяна вздохнула. По его отрывистому стилю ей показалось, что он раздражен. Не лучшее начало для спокойного разговора, подумала она, облизав сухие губы и внезапно разволновавшись. У нее уже почти неделю не было секса — что, если ее тело отреагирует как-то не так?
На корабле ей приходилось бывать рядом с Кууптином, когда она еще была неудовлетворенной и, едва подумав о том, как часто ему приходилось сдерживаться, Марьяна заливалась краской до ушей. Он не только ни разу не воспользовался ее промахами, но и очень помог, хотя ему лично это было совсем не выгодно. И благодарность к нему за благородство смешивалась с иррациональным стыдом за то, что она отталкивала его.
Но тогда она даже не представляла, что может быть с двумя мужчинами одновременно, а теперь, после всех этих разговоров о полигамии, которыми они дразнили ее, у Марьяны был настоящий хаос в голове. Поэтому больше всего ей хотелось закрыться в спальне и не открывать дверь, когда придет Кууптин. Если бы только Тцахоор был на ее стороне и не настаивал на этой встрече...
Переборов внутреннее сопротивление, она заставила себя спокойно надеть самое скромное из всех кортианских платьев темно-синего цвета и выйти встречать Кууптина ровно ко времени. Он пришел ровно во столько, во сколько обещал — минута в минуту.
Они не виделись всего неделю. Но обилие впечатлений на новой планете превратило этот промежуток в год, и Марьяне показалось, что в дом вошел незнакомец… с привычным сексуальным запахом и знакомой улыбкой. Едва их взгляды пересеклись, как она поняла, что внезапно поплыла, и все пошло по самому худшему сценарию, который Марьяна даже боялась предполагать. Тело откликнулось так сильно, что во рту пересохло… и на мгновение она запаниковала.
- Спокойно, я не брошусь на тебя, — с ироничной усмешкой сказал Кууптин, заметив ее замешательство. — Хотя следовало бы, маленькая ты лицемерка.
- Что? — ошеломленная реакцией своего тела и нападением с порога, Марьяна вросла в пол, во все глаза глядя на него.
