Проходя по мостовой, вымощенной камнями такого размера, что смело бы походили на драконьи яйца, я разглядывал людей. Одни веселились, улыбаясь своей новой пассии, и наверняка рассказывали другому человеку о своей личности, очевидно возвышая себя. На свиданиях и в первые месяцы влюбленности всегда так: столько всего хорошего обнаруживается в людях. И благородство, и жажда семейных уз, и порицание неких свойств характера или действий, которыми грешит сам осуждающий. Потом пелена влюбленности спадает, и пассия разглядывает личность во всей красе. У тех, кто говорил про благородство обнаруживается эгоизм последней стадии. У тех, кто слащаво говорил про детей – отсутствие ответственности даже перед самой своей личностью, чего уж говорить об остальных. А осуждающими все понятнее – они сами становятся жертвами своих осуждений. Удивительное свойство лжи на первом свидании.
Вторые – тихо брели себе в одиночестве, раздумывая о бытовых делах вечера. Сделать уроки с ребенком, погулять с собакой, сделать ужин на четверых. И, кстати, ужин на четверых! Это же опять идти в магазин. В общем, типичная жизнь в проявлениях класса трудяг.
Третьим был я. Идя в одиночестве, но думая обо всех других здесь, кроме себя.
Рассматривая лица каждого, я задумался о том, в чем же заключается моя жизнь? Я – студент университета, у меня есть один единственный друг и тот в другом городе. Я никогда не путешествовал дальше, чем до области злосчастного города. У меня нет работы, приносящей мне удовольствие. Есть только неумолимая жажда заработка денег и любимое хобби: копать землю в поисках артефактов древности. Хобби отнюдь не тривиальное, но настолько малооплачиваемое, что я немедленно отказался от идеи становиться ученым. В прочем, это наверно и объединяет нас всех, собравшихся сегодня здесь, на этой мостовой. Жизнь, без малейшего намека на смысл и разочарование от своих несбывшихся желаний.
Постукивая туфлями, я шел дальше по улице, рассчитывая увидеть что? Брожу тут часто, знаю все закоулки. Что же я хотел увидеть? Невидимая сила тянула меня куда-то в темноту, где спрятана судьба. И все же она тянула меня, как магнит. Зайдя в темный переулок, где часто бывали пьяницы я все так же постукивал туфлями. В нос ударил резкий запах мочи, перемешанный со спиртом. Я шел дальше, звук отскакивал от домов и вонзался мне в уши, как дротик. Напряжение росло и давило на грудь, а я все продолжал идти. И вдруг я увидел фонарь, мерцающий оранжевым цветом. Он будто бы говорил со мной азбукой Морзе, выдавая сигналы: «сейчас что-то произойдет». А мотыльки, летающие вокруг света, пытались успокоить его разговор. Пока я пытался понять то, что хочет мне сказать фонарный столб, в переулке появилась женщина. Одета она была не по погоде. Осенние вечера бывают теплыми, но это был явно не тот вечер, ведь мое пальто едва согревало меня! А тут женщина, в грязно-зеленой блузке, с каким-то ярким тюрбаном на голове и в штанах шароварах смотрела на тот же фонарный столб. «Из Индии что ли?» – подумал я. «А даже если из Индии! На улице ужасный холод, а она вышла в таком виде. Скорее всего сумасшедшая».
