ГЛАВА 1. Two wrongs don’t make a right.
Волосы, золотом искрящиеся на солнце. Идеальная кожа, ровный носик, большие зеленые глаза, в которых в гипнотическом танце кружат золотые искры словно всполохи теплого пламени. Подтянутое тело, загорелая кожа, высокая небольшая грудь, что так нравится противоположному полу. Восхищенные взгляды мужчины и завистливые женщин. Понимание, что тебя хотят, за тебя готовы бороться, ради тебя готовы совершать подвиги.
Это все то, чем никогда не обладала Аэриса Дарк.
Она родилась недоношенной. Маленький пищащий белый комочек, столь слабый, что первые несколько месяцев ее жизнь поддерживали аппараты. Она родилась почти без кожи, не могла самостоятельно дышать. Врачи почти поселились в особняке Дарков, постоянный присмотр, лекарства, операции.
Половину своей жизни Аэриса носила корсет, чтобы исправить искривление позвоночника, а на одной ноге у нее было шесть пальцев. Тем нелепей выглядели на ней розовые платья с рюшами, да лакированные туфельки, которые покупала для нее мать. Она говорила, что Аэриса красавица – дар, ребенок Луны. Ложь. Аэриса рассматривала свое отражение в зеркале и ничего красивого не видела. Глаза – красные и вечно слезящиеся, кожа – белая и больная. Торчащий подбородок, острый, таким бы консервные банки открывать. Малышка Аэриса смотрела в зеркало и ненавидела себя и эти нелепые розовые платья, которые с притворным восторгом надевали на нее взрослые. Ненавидела слова матери, приторное восхищение окружающих, лживые комплименты. Она видела людей на улицах, замечала любовниц отца и любовников матери, которых пусть и держали в отдельных домах, но иногда брали на семейные каникулы. А еще Аэриса играла с Ким Рамас, так похожую на фарфоровую куколку, которую Аэрисе подарил отец.
Когда Аэрисе исполнилось семь лет, она разбила в доме все зеркала. Ее, плачущую в обрывках розовых кружев, которые когда-то были нарядным платьем, нашел Александр. Брат тогда обнял ее.
– Я уродина! – плакала Аэриса, – Они все мне врут. Я такая уродина!
Александр тогда коснулся ее подбородка, заставил посмотреть на него. Он был не похож на Аэрису, брат отличался холодной мраморной красотой, которую унаследовал от их отца.
– Врут. – сказал Александр честно. Ему уже исполнилось четырнадцать, к его мнению Аэриса прислушивалась, – Врут тебе, врут мне, себе тоже врут. Но какая разница, как ты выглядишь? – Александр взял куклу, валяющуюся рядом. Постучал по ее голове, – Слышишь? Она полая. Под этими волосами ничего нет. А под твоими?
Он коснулся лба сестры указательным пальцем. Светло-голубые внимательные глаза смотрели куда дальше. Будто он не замечал внешности Аэрисы. Этот холодный взгляд в котором отсутствовало привычное лживое восхищение заставил что-то перевернуться в душе девочки. Слезы высохли.
