Обманут только тот, кому сказали, что обманут он.
Уильям Шекспир
– Может, подождем часок? – Трой скосил взгляд в мою сторону, одновременно выделяя на правом экране абзац новостной ленты. Текст подсветился и слегка увеличился. На центральный Трой его выводить не стал, но я и так сумел прочитать.
Ребятки тоже работали. Пресс секретарь успел дать опровержение на новость всего через час после первой инъекции. Опровержение меня не волновало, волновала заключительная фраза – «специалисты нашей компании сделают все необходимое, чтобы кратчайшие сроки найти источник этих грязных слухов и передать виновных в руки правосудия. Пока же остается только надеяться, что средства массовой информации не позволят распространяться откровенной лжи о нашей компании».
Такое читать следует между строчками. Безопасники вложили два сообщения. Первое гласило – что еще раз и нас будут валить. Если бы уже решили валить, то не предупреждали бы. Если бы собирались искать виновных и подавать на них в суд, то и говорили бы – засудят, а не передадут в руки правосудия. Так что…
Ну а второе сообщение – было как раз для средств, ага. Вот их как раз предупреждали, что будут таскать по судам до упора. Предупреждали настолько мягко, насколько могли. А то эти журналюги жутко чувствительные, да еще, когда надо, да за свободу слова, еще и ужасно быстро консолидируются. Пугать их раньше времени – себе дороже.
Руж отозвался со своего места. Сообщения он не видел, сидя чуть впереди всех, но и так догадался что почем:
– Додавить прям сейчас. А не продавятся, еще и террор группу экологов им запустим.
Руж он такой. Апологет шустрых, необдуманных, и крайне эффективных за счет этого действий.
Цит поднял указательный палец. Как всегда – левой руки, потому что правая лежала на допотопной мышке. Левая тоже была вся в наперстках, но это – как у всех. Все замерли. Когда говорил Цит, мы всегда слушали. Для общего развития, так сказать.
– «Бездействие – тоже действие. Я – это не только то, что я делаю, но и то, чего я не делаю. Отказ действовать зачастую равносилен немотивированному поступку, основная цель которого – доказать, что я свободен».
– Кто? – тут же спросил Руж, одновременно выводя на пустой до этого четвертый экран интерфейс поисковика. Руж среди нас единственный, у кого есть четвертый экран, раза в два меньше остальных. Он его подвесил над левым и пользовался практически только для текстовых задач. Что вдвойне странно, если учесть, что Руж у нас преимущественно по видеоряду.
Поисковик у него был свой. Так, не поисковик – надстройка над доступными в сети ресурсами, поле ввода и две кнопочки. Почему две? Вчера еще одна была. Только сейчас заметил. Вторая кнопочка называлась «эхо». На нее он и нажал.
