– Нет, прошу, пожалуйста… Я же… я же такая же, как ты…
Девушка отступила и наткнулась на рабочий стол. Глядя на чужака заплаканными глазами, она начала шарить рукой по столешнице в поисках того, что могло бы ее спасти. О том, чтобы использовать способности, и речи не шло: он поглощал ее сущность, порабощал, не давал дотянуться до источника.
Наконец пальцы нащупали металл. Девушка схватила тонкую подставку и запустила во врага настольную лампу с абажуром. Но снаряд не достиг цели. Мужчина взмахнул рукой, и лампа ударилась о стену, оставив вмятину на деревянной панели.
– Глупая, никчемная девочка, – прошипел он и усмехнулся под шарфом, повязанным так, что оставались видны лишь красные светящиеся глаза. На лоб был натянут капюшон толстовки, и лица совсем не было видно. – Ты слабая. Таким, как ты, не место среди нас, я заберу твою сущность и дополню ею свою.
– Это невозможно! – истерически закричала девушка, давясь слезами. – Так не бывает! Ты не сможешь!
– Я уже это делаю, милая, – ехидно усмехнулся мучитель и, вытянув перед собой руку, сжал кулак.
Девушка схватилась за горло: маньяк душил ее. Бедняжку охватил панический страх, сопротивляться которому не было сил. Мужчина резко поднял ее в воздух, и с ног несчастной слетели бежевые туфли на высоком каблуке.
Она хрипела, дергала ногами, пыталась сопротивляться, но он был сильнее. Перед глазами все поплыло, и в этом полузабытьи она увидела, как от нее к убийце течет тонкий серебристый ручеек, некогда бывший ее источником. Несчастная поняла, что сосуд почти пуст, и неистово задергалась всем телом – бесполезно.
Он выпил ее досуха, отбросил безжизненное тело, и оно упало на пол тряпичной куклой.
Мужчина закрыл глаза и почувствовал, что резервуар стал больше. Чуть-чуть, но больше. Ничего, понемногу, по капле, он увеличит силу, а потом можно будет приняться за более сильных собратьев, и вскоре ему никто не сможет противостоять.
– Что скажешь? – Ростов глянул на начальство и повел плечами. Такое он видел впервые за время своей службы.
– Пока не знаю, что сказать. – Кирилл Альбертович Калинин в который раз обвел хмурым взглядом кабинет и снова сосредоточился на теле молодой девушки.
Присел на корточки, рукой в медицинской перчатке сдвинул с лица прядь светлых волос и порывисто вздохнул. Вместо белков, радужки и зрачка было одно сплошное кровавое пятно, лицо посерело и будто потрескалось, как старая штукатурка.
Калинин поднялся и сел за письменный стол, с которым уже поработали коллеги. Открыл папку и, положив перед собой чистый лист бумаги, обратился к своему заму и помощнику Мише Ростову:
