Эдна опустила на середину стола миску с похлёбкой, положила хлеб и несколько кусков вяленой рыбы. Пробежалась взглядом по настороженным лицам детей и чуть заметно усмехнулась. Ей доставляло удовольствие видеть, как они боятся и опускают глаза в пол, лишь бы не пересечься с матерью взглядом. Все, кроме… Эйрик смотрел прямо в лицо. Без страха, с отвращением. И ухмыльнулся, когда Эдна первой отвела глаза. Доставать горе-мамашу было его любимым занятием. Не самым умным, учитывая, что она впадала в неистовство и прибегала к рукоприкладству, но зато это доставляло пареньку моральное удовлетворение и переманивало внимание от других.
— Сверр, разлей всем пиво, — Эдна обернулась к светловолосому близнецу, скользнула по нему равнодушным взглядом и уселась за стол. Сверр поспешил исполнить просьбу матери. Эйрик наблюдал за действиями брата слегка прищурившись.
— Ешь, Эйрик, и не пялься по сторонам, — голос матери прозвучал холодно и с долей презрения.
— Боюсь, мне стоит проследить, как бы драгоценный Сверр не подлил мне в стакан яду, — мальчишка не сдержал смешка, за что получил от Эдны по голове и хмурые взгляды от близнецов.
— Когда я говорю – ешь, ты ешь и молчишь, забыл? – мать презрительно покосилась на младшего сына и коротко кивнула Сверру, когда тот поставил перед ней стакан с пивом.
— Придурок, — Сверр аккуратно приземлил перед братом напиток, но молчать не стал. Эйрик на это лишь выразительно приподнял брови и развел руки в стороны. Война.
— Когда ты уже доскачешься? – одними губами произнес блондин, занимая место за столом и кидая угрюмый взгляд на младшего брата.
Эйрик проигнорировал выпад. Вместо этого притянул к себе стакан и осушил его.
— Недурной напиток вышел.
Эдна чуть ухмыльнулась, и это показалось парнишке странным. Но задуматься он не успел: мать переключилась на список заданий к следующему дню. Эйрик с трудом подавил зевоту. Эдна сразу удостоила его презрительным взглядом.
— Тебе неинтересно, что я говорю? Тогда завтра у тебя будет тяжёлый день, чтобы не скучал, — она недобро ухмыльнулась, — а теперь иди спать. Ты же устал.
Эйрик фыркнул, хотя улыбочка Эдны в конце отозвалась неприятным холодком в груди. Было в ней что-то зловещее.
— На сегодня ужин закончен. Дружно говорим «спасибо» Эйрику. Астрид, уберешь со стола. — и не дожидаясь возмущенных возгласов детей, мать удалилась по делам.
— Спасибо, Эйрик, — сердито засопела девочка, которая съела только половину своего ужина.
— И кто тебе мешает доесть? Мамаша всё равно ушла, — мальчик пожал плечами и обернулся к блондину-близнецу, — а на твоём месте, Сверр, я бы не рассчитывал на быстрый исход, — Эйрик расплылся в широкой улыбке. Затем в очередной раз подавил зевоту и направился в постель. В сон клонило невероятно. И это было странно.
