Глава I
Антон живет своей обычной жизнью, размеренной и грамотно расписанной по часам, как и его календарь в Google. Свежемолотый кофе, экран ноутбука, остекление нового дома на двадцать втором этаже над городом, напоминающим огромный ульевой автомат. Всё, что окружает Антона, – стерильно, ровно, функционально. По крайней мере, есть ощущение, что все именно так. Он давно не задаёт себе вопросов о смысле: эти вопросы не приносят профита. Код – вот, что приносит.
В ту ночь за окном туман расползался над городом, глуша даже свет фонарей, а массивный, недостроенный фундамент соседней башни стоял безмолвно, едва угадываясь в серой взвеси, будто часть какого-то забытого механизма.
Антон завис между сном и бодрствованием, полусон-полуработа, полуреальность-полумечта. Его разум работал по инерции: раз за разом он прокручивал фрагменты функций, выискивал мелкие ошибки в холодном свете монитора. И внезапно в этой череде функций и классов, мелькающих на холодном голубом свете монитора, что-то дернулось, словно насекомое промелькнуло в фрагменте кода.
Серьезно, это было почти физическим ощущением: незримая муха хлопнулась о стекло несуществующей банки. Монитор продолжал светиться равномерно, но в обычном движении возникла нервная неровность, как в колебании паутины, если по одному из её крайних узлов кто-то незаметно проходит.
Антон моргнул. Серый фон редактора на мгновение растворился – вместо привычных строк возникли буквы и символы, складывающиеся в странную, тревожную цепочку. Сразу понять смысл символов не получилось, но вскоре стало ясно, что это транслит: "…ne chelovek… fragment koda… kotoromu prisnilos…".
На секунду все вокруг замерло. Гудение холодильника, отдалённое дрожание лифта, даже сигнал входящего сообщения в мессенджере – будто кто-то нажал паузу на проигрывателе с белым шумом городской ночи. Антон закрыл глаза, потрёт виски – должно быть, переработался. Он вновь посмотрел в экран, строки вернулись в прежний вид: обычная ошибка компиляции, ничего необычного, сплошная рутина. Но странное ощущение не исчезло.
Он сделал глубокий вдох, прислушался к себе. В этот момент Антон впервые за много недель позволил себе честно посмотреть вглубь – за слой автоматизмов, рабочих задач и механических бытовых ритуалов. В последние месяцы его жизнь превратилась в идеальную последовательность событий: окно-будильник-кофе-экран и снова окно, теперь уже вечернее. Каждый день начинался с холодного зума, а заканчивался, когда он едва находил силы выключить монитор – разговаривать с собой в полной тишине казалось абсурдным.
