КНИГА ПЕРВАЯ
«ВЗГЛЯД ЗА ГОРИЗОНТ»
БИОТЕСТЕР
1
За последние два года подобное состояние стало для него привычным. Часто он ощущал нечто вроде провала в кроличью нору – момент, когда интуиция подсказывала, какую дверь выбрать, чтобы заглянуть за горизонт нового времени.
– Необходимо, чтобы биотестер появился на Пласт.
Дружинин Сергей лежал на койке. Мягкий свет лился сверху. Двадцатисемилетний мужчина чувствовал его тепло на коже рук и лица. Это ощущение ему знакомо с первого дня экспериментов. С тех пор свет стал проводником между реальным миром и тем, что находилось чуть дальше – ближе к границе, но ещё не за ней. Сергей знал: пока он держит тепло, он остаётся в реальности. Как только свет исчезнет – связь обрывается.
Зрачки расширились, но веки не опустились. Наоборот, хотелось впитывать источник света, каждой клеточкой кожи. Хотелось удержать последние частицы ускользающего мира до того, как образуется Пласт – и сознание снова освободится, взлетит вверх, вплетаясь в сложную и прекрасную паутину, которая раскрывается лишь тогда, когда хватает сил принять её создателя.
Эта паутина, сотканная из бесконечных узоров и переливающихся линий, была великолепна. Она объединила каждую частицу в единое целое, объединив всё существующее в единую целостность. Живое и неживое становились единым организмом, дышащим, живым, движемся сквозь время.
Только здесь понятно, что всё связано с заботой о нитях. Осознание своих способностей становится настолько очевидным, что одновременно вызывает смех и жалость к тем, кто не может увидеть искусственное время или почувствовать истинную силу человеческого сознания.
Сергей медленно повернулся. Его взгляд остановился на мужчине в белом халате. Несколько секунд он смотрел на него, а затем в голове прозвучали чёткие слова:
«Пласт достигнут».
Мужчина, которого звали Чернышев Глеб, поправил очки и громко произнёс:
– Пласт достигнут!
В этом миг произошёл отрыв. Обычно он наступал через пятнадцать минут после введения препарата. Но сегодня всё произошло иначе. Хотя ощущения от предыдущих опытов стали почти привычными, за исключением лишь формулы, действующей иначе на сознание. А сейчас Пласт стал совсем иным. Ощущения обострились, расширились, как будто выход из материи выплеснулся в то, что обычно называют созиданием и частицами божественного.
Каждый предмет, каждый звук наполнились сакральным смыслом. Суета исчезла, всё растворилось, оставив место только истинному – тому, из чего состоял мир и то, что лежало за его зависимостью.
Ощущение иллюзорности нарастало. Пространство превратилось из трёхмерного в почти бесформенное. Он чувствовал, что это иллюзия, созданная собственным сознанием, поддаётся, ею можно управлять.
