1. Глава 1.
Мишка боялся темноты.
Тельма совершенно точно знала, что ее плюшевый мишка боялся темноты. И шорохов. Чужих людей. Он был вообще очень боязливым, что, конечно, совершенно неприемлемо для медведя. Но няня утверждала, что конкретно для этого медведя можно сделать исключение ввиду его плюшевости.
- Не бойся, - уверенным шепотом повторила Тельма и на всякий случай подняла ноги.
Под кроватью копошились тени.
И пахло плохо.
Нет, не под кроватью, но вообще в доме. В их с мамой доме прежде никогда так не пахло. И чужие люди, если и появлялись, то вели себя иначе, чем нынешние. А так… пол скрипел. Кто-то с кем-то разговаривал и громко. Кто-то даже ругался – немыслимое дело. И Тельма зажала медведю уши.
- Не слушай, - строго сказала она, - это плохие слова.
Она все-таки решилась сползти с кровати.
И медведя взяла. Пусть самолично увидит, что за порогом ничего ужасного не происходит.
До порога целых семь шагов. И дверь открывается беззвучно. В коридоре темно, и медведь требует вернуться. Позвонить няне. Тельма же качает головой: она звонила трижды, но няня, обычно являвшаяся сразу, теперь почему-то задерживалась.
А вдруг что-то случилось?
Тельма не хочет думать о таком, но дурные мысли лезут в голову. О ворах. Или о том убийце, про которого рассказывала миз Картерс, повариха, а мама ее еще отчитала за то, что горничным головы всякой ерундой забивает.
Откуда на Острове убийцам взяться?
Внизу горел свет.
А люди, которых Тельма слышала распрекрасно, куда-то исчезли.
Мамины гости?
Мама бы предупредила. Она всегда предупреждала, когда приходили гости. И даже разрешала Тельме немного посидеть, конечно, если Тельма вела себя подобающим образом. А она всегда вела себя подобающим образом, ее все хвалили, а мистер Фоккер обещал, что когда Тельма подрастет, то он возьмет ее в свой театр. Это было бы замечательно – работать в театре вместе с мамой.
Лестница казалась бесконечной.
А коридор, опустевший, освещенный тускло, пугал уже не только медведя.
Тихо… когда гости, тихо не бывает. Миссис Фокс играет на пианино, а мама поет, или еще Лючия, которая очень толстая, но это потому, что у нее голос волшебный и худеть ей никак нельзя. Поэтому для Лючии готовят эклеры и корзиночки со взбитыми сливками, а еще ставят вазу с сырыми куриными яйцами, от которых голос становится мягче.
Нет, Лючию Тельма услышала бы.
Она прошла мимо приоткрытой гостиной, остановившись на мгновенье.
- …Боги милосердные… я виноват… - Тельма не видела мужчину, но лишь тень на пороге. – Я должен был предвидеть, что она…
Гаррет.
