Яркий свет разливался по равнине и начинающемуся предгорью. Солнечные лучи, спускаясь на землю, текли струями золотого огня, Гелиосс заплетал свои огненные косы, соединяя их с земной поверхностью. Золотые ручейки несли сияние, но могли уничтожить то живое, что встречалось на пути.
На одной из троп, спускающихся с возвышенности, стояла девушка. Длинными волосами играл ветер, одна прядь ниспадала, закрывая часть лица, пара маленьких косичек аккуратно спускалась вдоль нежного овала. На переносице белела лента. Ооса пыталась спасти молодое дерево, которое росло почти на тропе и могло погибнуть, попав под огненные струи. Девушка выстроила из камней ограждение и, отодвинув ветви, придерживала их одной рукой. Она наблюдала за яркими струящимися змейками, которые стекали и соединялись в небольшие ручьи.
Один из таких лился практически у ее ног. Неожиданно ручеек стал утолщаться, уплотняться, надуваться в форму шара, вытягиваться в высоту. Через пару секунд перед Оосой стояла мужская фигура, отсоединившаяся от потока. Это было довольно странное зрелище: золотой человек был подвижен и пластичен, хоть и напоминал отдаленно каменное изваяние, которое смешно моргало пушистыми золотистыми ресницами. Но что-то неуловимо менялось – пара секунд, и золотая оболочка приобретала все больше от человека, с тем отличием, что кожу будто пронизывали тонкие золотые нити, напоминающие то ли разрывы ткани, то ли рисунок сосудов и вен, пульсировавших светом. Иногда эти нити-вены выходили из тела и медленно лились-струились уже в воздухе.
– Здравствуй, – прозвучал голос с металлическим оттенком. Ооса продолжала смотреть на воплотившееся из огненного потока существо. Это была ее первая подобная встреча. Некоторое время они продолжали изучать друг друга.
– Мне любопытно, – нарушил молчание незнакомец, – что ты пытаешься сделать? – он кивнул в сторону деревца и выстроенного около него ограждения из камней.
Ооса посмотрела пристально золотому юноше в глаза и рассмеялась, смех разнесся нежным перезвоном колокольчиков:
– Я хочу сберечь дерево от вашего солнечного потока, иногда красота может убивать! – Ооса отодвинула неокрепший ствол молодого деревца еще немного в сторону. – А ты гелиосс? – она с любопытством протянула ладонь к плечу незнакомца, не касаясь, ощутила жар и мгновенно отдернула ладонь назад.
– Да, я сын Гелио́сса. Осторожней, пока виден наш Мир, – он указал на Солнце, которое стояло почти в зените, – мы, действительно, можем быть опасны для Живого, а я не хочу тебе навредить, – он помолчал несколько секунд и потом продолжил, – ты нравишься мне.