Тихо в лесу ранним утром. Птицы лишь по верху деревьев порхают и бормочут что-то по-своему. А между деревьями туман поднимается над проплешиной Гиблого озера. Да и не озеро это вовсе, название одно. Болото самое настоящее, топь тысячелетняя, лужа вонючая. Сколько людей здесь погибло – не сосчитать! Охотники из всех деревушек, расположенных ближе трехсот километров, знают эту лужу и тщательно обходят ее, не приближаясь на половину дневного перехода.
Старики рассказывают, что не только утонуть можно в Гиблом озере. И чудеса рассказывают. Будто живет в нем урод какой-то, никто его в натуре не видел, но пустили слух, что с тремя глазами он и перепонки у него на верхних лапах болтаются. А кричит он негромко, даже птицы не пугаются. Да только зверье к болоту почти не подходит, похоже, что боится.
Вот и сейчас. Подошел лось к самой воде, понюхал воздух, наклонился, вздрогнул вдруг, отпрыгнул в сторону, покосился на болото, потом успокоился ненадолго, сломил губами веточку, пожевал и ушел встревоженный.
Захлюпало невдалеке, будто шел кто по болоту, ноги из жижи с трудом вытягивал. Забулькала, зашипела лужа в полусотне метров от суши, образовалась в воде воронка, выглянула из нее серо-зеленая голова ненормальных размеров, сверкнула глазами и скрылась. Но ненадолго. Снова расступилось Гиблое озеро и очень осторожно, плавно явили себя свету две странные фигуры, выгнулись колесом и заиграли на воде.
Смолкли птицы. Только вода звучала под чудищами. Наверное, это был танец. И окончился он внезапно, через минуту-две. Лишь третий глаз у ближайшего к берегу существа тревожно сверкнул, да тяжкий вздох огласил окрестности, и все исчезло в воде, все стихло. И не понятно было бы наблюдателю, что в этом вздохе больше – тоски или печали…
***
Профессор Зорин Николай Николаевич оказался худым стариканом невзрачного вида. Он зашел в кабинет редактора уже в конце рабочего дня. Договаривались о встрече накануне, Лешка позвонил мне сразу, не терпел он странных, попахивающих дешевой сенсацией историй.
– Вован! Выручай, приходи завтра ко мне в мою забегаловку, опять появилось нечто, ну, очень невероятное. Поможешь разобраться, все равно тебе сейчас делать нечего.
И правда, времени у меня было сейчас достаточно. До конца отпуска еще неделя, жена с Маришкой захотела побыть у своей матери под Тулой. И занимался я в основном тем, что перерабатывал десятый раз статью о китах. Но шла эта работа все также медленно, хотелось заняться чем-то другим. Но тоже было лень, и целыми днями пролеживал я за телевизором, или просматривал по Интернету музеи мира. Лешка Сивцов иногда привлекал меня как специалиста по фауне. Журнал, издание которого он удачно организовал, хорошо распространялся, и небольшому составу редакции удалось занять свою нишу в научно-популярных изданиях. Можно сказать, что журнал «Неизученные животные» процветал. Но Алексей никогда не брался за плохо проверенный материал, не печатал подозрительные факты. У него в характере было заложено: доверяй, но проверяй!
