Пролог: 1740 год, Газиантепская Цитадель
Ветер, горячий и сухой, как дыхание пустыни, гулял по вершине Газиантепской цитадели. Он свистел в бойницах, выл в полуразрушенных башнях, и казалось, шептал истории, забытые временем. Заходящее солнце, багровое и огромное, словно глаз бога, окрашивало древние камни в цвет крови и старого золота.
На самой высокой точке крепости, над пропастью, где когда-то кипела жизнь, а теперь лишь парил одинокий ястреб, стоял старый дервиш. Его звали Якуб, и кожа его, потрескавшаяся от солнца и ветра, была испещрена глубокими морщинами, словно карта прожитых лет. Глаза, запавшие и мудрые, впитывали последние лучи угасающего дня, а в них отражалась тысячелетняя история этого места. От хеттских воинов до римских легионеров, от арабских завоевателей до турецких султанов – все они проходили через эту цитадель, оставляя свои следы в ее камнях и в памяти народа.
Якуб опирался на посох, вырезанный из твердого и темного дерева фисташки. Дерево это, как и он сам, укоренилось глубоко в земле Газиантепа, пережив века. На посохе, вырезанные тонкой резьбой, извивались змеи, символы мудрости и защиты. Дервиш шептал молитву, неразборчивое бормотание, смешивающееся с завыванием ветра. Молитва была обращена не к Аллаху, а к духам земли, к древним богам, чьи имена давно забыты, но чье присутствие ощущалось здесь особенно сильно.
Он чувствовал надвигающуюся бурю. Не грозу, которая могла бы обрушиться на горы, окружающие Газиантеп, а бурю иную – бурю перемен, бурю алчности, бурю, которая угрожала смести с лица земли не только древние традиции, но и саму душу города. Он видел ее в смутных снах, слышал в шепоте ветра. Нечто пробуждалось, нечто древнее и опасное, погребенное под слоями времени и истории.
Якуб знал, что время ищет своих защитников. Тех, кто способен услышать голос камней, кто помнит забытые истории, кто готов противостоять тьме, которая надвигается. Он чувствовал, что приближается момент, когда ему придется передать свою ношу кому-то другому, кому-то молодому и сильному, кто сможет удержать нити прошлого, сплетающие воедино судьбы людей и этого древнего, вечного города.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и цитадель погрузилась в сумрак. Якуб замолчал, прислушиваясь к тишине, нарушаемой лишь криком ночной птицы. В этой тишине он услышал зов… зов, который звал его к действию, зов, который говорил о том, что время пришло. Время… и артефакты, погребенные в пыли веков, которые должны быть найдены и защищены. Буря уже началась, и Газиантепу нужны были герои.
