Бабка Настя кряхтя нагибается и вытаскивает из-под кровати визюшку, тычет сухим узловатым пальцем в центр экрана. Вот она, молодая, красивая. Нежный овал лица, пушистые каштановые волосы, ясные карие глаза. Девушка одета в серо-стальной скафандр, шлем на тонких шлангах убран за спину. Стройная фигура на фоне розового неба далёкой планеты. Бабка то ли всхлипывает, то ли вздыхает, проводит пальцем по экрану. Юная Настя исчезает. В визюшке много других изображений, но старая женщина и так их помнит. Те люди навсегда останутся в ее сердце, а вот себя… себя она частенько забывает… Оконные рамы слегка подрагивают – где-то стартовал звездолет с новым двигателем. Раньше они тише были, но все меняется. «Проклятый космос, – бормочет старуха, – и чего разлетались!»
В экодеревню бабка Настя переехала тридцать лет назад, как раз после эпидемии антарктической лихорадки. Пятнадцать процентов населения Земли тогда погибло. Пустующие земли заняли общины староукладчиков. Бабка Настя староукладчицей никогда не была, но деревню любит. У бабушки Дарьи тоже когда-то имелся дом на природе. Еще в далеком двадцать первом веке. Рано умерла старушка, и до ста не дотянула… Но и здесь цивилизация нет-нет да даст о себе знать. Бабка ковыляет в хлев доить Зорьку – та нетерпеливо машет ей головой, но что поделать, подождет. Ноги болят, дыхание сбивается. За это время ни одного омоложения. Сто сорок лет берут свое.
Подоив корову, покормив кур и приготовив нехитрый завтрак, бабка Настя переодевается в праздничный наряд. Черная длинная юбка, светлая блузка, заколотая у ворота серебряной брошью. Единственное украшение, подаренное Олегом. Он бы ей весь мир подарил, но не вышло. Срочный рейс на Марс, повез генератор взамен побитого метеоритным дождём. Девятнадцать тысяч человек затаили дыхание – счет шел не на недели, на дни… А Олег только-только из рейса. Вызвался добровольцем, старушка моя не подведёт. Разладилась, поломалась, не выдержала. Спасательная капсула одна. Триста килограммов груза максимум. Генератор – двести восемьдесят. Загрузил туда генератор, захлопнул люк, нажал на кнопочки. Пошла на Марс. А Олег полетел к Солнцу.
«Проклятый космос», – бабка качает седой головой, с трудом переставляя ноги, выходит на проселочную дорогу.
Староста проезжает мимо на телеге, приподнимает картуз: «В город, матушка?».
Бабка Настя кивает солидно: «Да, батюшка, за мной заехать должны».
До остановки идти и идти. Староукладчики технику не жалуют.
