Фанда – это основа, это идея, это дно.
Ментал – это фанда, познавшая смысл.
Экстравагантный, уникальный, отделанный белым мрамором и украшенный изысканными хрустальными люстрами – зал Розенкавальер во дворце Ауэрсперг покорял сердце с первого взгляда. В этом зале всегда было много света. Он усиливал блеск внутреннего убранства и благородно оттенял светский облик присутствующих гостей. Кругом блестели и переливались драгоценные камни на украшениях дам, элегантно подчеркивая или их молодость, или солидные годы. Мужчины радушно приветствовали знакомых и почтительно улыбались остальным.
Зал был заполнен ровными рядами стульев, расставленных поодаль от черного рояля. Гости занимали свои места. Этот вечер классической музыки был событием, который предвкушали многие почитатели гастролирующего пианиста. Айк Арсени был в центре внимания, все взгляды были прикованы лишь к нему, уже известному в музыкальных кругах пианисту и композитору. На концерт были приглашены близкие друзья, поклонники и представители того бомонда, в котором музыку ценят не меньше, чем роскошный и утонченный образ жизни. Во втором ряду, ближе к середине, сидел Берно – высокий, стройный, обожающий фортепианную музыку доктор философии, любезно получивший приглашение от своего спешно покинувшего город занятого товарища. И вот теперь, сидя в зале, Берно ощущал прилив возвышенных чувств, вызванных музыкой, трогавшей его тоскливую и меланхоличную натуру. Страхи, огорчения, повседневные заботы, порой окрашенные в темные тона, с первых же нот бесследно растворялись, а душевные сосуды наполнялись добрыми образами. Берно искренне любил эту публику за то, что она, как некий целостный организм, чуткий и внимательный, создавала фон из тонкой энергии, мысленно соединялась с музыкантом и сохраняла тишину, не издавая ни единого звука. Внутрь зала доносились лишь отдаленные звуки дождя, создавая легкий фон для звучащей музыки. Оглядываясь временами на гостей, Берно замечал благоговение и напряжение на их лицах, что вызывало у него необъяснимую улыбку и радость. На лицах высоко почтенных господ и элегантных дам читалось наслаждение, и Берно ощущал единение с ними и одновременно несравненное эстетическое удовольствие, схожее с неким интеллектуальным взрывом. Программа выступления состояла из нескольких сонат Шуберта и Скарлатти, гармонично вписываясь в настроение дождливого вечера за окнами дворца. Романтичное и легкое исполнение наполнило этот шикарный зал тонкой грацией звука и отголосками мыслей великих композиторов.
