ГЛАВА 1.
Хочется верить, что нас много. Не так чтобы совсем много, но побольше, чем я знаю лично – девочек, рожденных с поцелуем Богини на коже. В ямочке позади шеи, там, где начинается линия роста волос, мы – Одаренные, носим отпечаток ее губ. Красное пятнышко, по форме напоминающее маленькую сливу.
Мы – редкость, подарок Богини, с виду, казалось бы, совсем неотличимые от обычных людей.
Я помню, как ребенком подолгу крутилась перед натертым до блеска медным тазом, задирала толстую косу и пыталась разглядеть хоть что-то у себя на шее.
Моя мать смеялась надо мной, подзывала к себе и щекотала, потом прижимала к себе и целовала в шею, будто повторяя Поцелуй Богини, и приговаривала старые заговоры.
- С лесу пришло, на лес поди, с ветру пришло, на ветер поди, с народу пришло, на народ поди, прочь худоба с моего дитя, - шептала она, приглаживая мои темные волосы.
- Что такое худоба? – спрашивала я, балуясь в ее теплых руках.
- Расскажу тебе вечером, беги, хулиганка! – мать улыбалась и подталкивала меня к выходу из дома.
Я дула губы, косилась на медный отблеск таза, но слушалась. Пробиралась между деревянной лавкой и столом, едва не снося чашки с мамиными сухими сборами, пугала нашу серую кошку, греющуюся на пороге, и бежала в огород, гонять крикливых гусей.
Впрочем, можно поспорить, кто кого гонял. До сих пор помню боль и синяки на лодыжках от крепких гусиных клювов.
Когда вечерело, после плотного ужина, сполоснувшись заботливо подогретой водой, я укладывалась в свою просторную, совсем не детскую кровать.
Мама говорила, что когда-то постель была папина, но самого его я не помнила. Много позже я узнала, что он оставил наш клан, уйдя за красивой молодой женщиной-кочевницей с волоокими черными глазами.
Зажигая перед сном толстую свечу, мать садилась на край моей кровати и спрашивала о том даре, что я получила в наследство.
- Скажи, кого ты сегодня встретила?
- Гусей! – радостно восклицала я, и мать, пряча улыбку, покачивала головой.
- Энира, ты каждый день встречаешь гусей. Может быть, сегодня ты увидела какое-нибудь другое животное? Может быть, ты покормила прилетевшего голубя или заскочившего в наш огород зайца? – мать прищуривалась, и глаза ее в свете свечей странно блестели.
- Только гусей! А еще кур! И свинью! – я улыбалась и мотала головой. Распущенные на ночь волнистые волосы пружинками прыгали вдоль лица. – Еще я видела телегу с сеном, которую вез Старый Дез.
- Надеюсь, ты поздоровалась с ним?
- Я кинула ему букетик мяты через изгородь!
Глаза матери распахивались, и она поджимала губы.
