К Этернотеке Михаил подъезжал не без внутреннего трепета.
Ещё бы: крупнейшее здание крупнейшей для их района Организации.
Тридцать тысяч «служащих». (И это – не считая ну очень многочисленного обслуживающего персонала!) Три надземных этажа, пять подземных. По фасаду километр, а в глубину – восемнадцать широких и длинных корпусов, разделённых пятидесятиметровыми параллельными колодцами «зелёных зон» со скамейками, фонтанами, пивбарами и кафе-закусочными, позволяющими отдохнуть и отдышаться на лоне природы после придирчивого «обследования» очередного корпуса или Уровня.
Парковка оказалась почти пуста – совсем не так, как будет ближе к вечеру, когда начнётся основной наплыв желающих «освежиться», «снять напряжение трудовых Будней». Или попросту выпендриться перед другими своим статусом. И баблом.
Да, собственно, именно поэтому он и приехал так рано, почти к открытию: не хотел, чтобы… Мешали.
Впрочем, мешали – не совсем верное слово. Скорее, смущали. Он и без свидетелей чувствовал себя достаточно на взводе – так что чужих заинтересованных, косых или ироничных взглядов ему не нужно!
Он аккуратно припарковал свою старенькую «Шкоду» между чьим-то «Мерседесом-галакси» и громадным, похожим, скорее, на сухопутный дредноут, внедорожником «Тойота-лэндкруизер – 55». Вылез. Огляделся. Если не считать запоздавшего уборщика на автоподметальщике – никого. Он кинул монету в стояночный автомат.
Двинулся к Зданию.
Ощущал он себя… Да, неуютно. Словно голый идёт по пляжу. И не нудистскому.
Пережитки преодолевать трудно: в век всеобщей «сексуальной свободы», (чтобы не сказать – распущенности и вседозволенности) он до сих пор страдал от убеждений, вбитых в него матерью, можно сказать, с пелёнок: в глубине души, кажется, всё ещё верил, что где-то существует чистая, воспетая поэтами прошлого, любовь… Когда двое ощущают, так, словно кристально ясную истину, что созданы лишь друг для друга, и больше ни для кого.
А не так как сейчас. Когда всё сведено к взаимоотношениям «деньги-товар». И то, что товаром выступают… Хм… Услуги по удовлетворению первичных инстинктов и потребностей, ничего по сути не меняет. Товар как товар.
Однако рассуждения рассуждениями, а физиология – физиологией: после нервного срыва…
Ну, всё же, скорее, не срыва – а так, небольшого недоразумения в Оффисе… Заключение психотерапевта ясно гласило: «необходим курс психокоррекции, (в Диспансере) и (или) двухнедельный курс нормального оздоровительного секса (амбулаторно)». И – подчеркнуто: «с естественной партнёршей».
Начальник, вызвав Михаила на ковёр, подвигав седыми кустистыми бровями и потыкав в «Заключение» волосатым толстеньким пальчиком, недвусмысленно «намекнул»:
