Цветы на могиле успели завянуть.
– Прости, что не приходил так долго, – произнёс Дилан. Он аккуратно подобрал засохшие лепестки барвинка и поменял их на свежую охапку анафалиса. Затем присел на опавшую с ивы листву и продолжил. – Отец вчера снова занимался со мной стрельбой из лука. В этот раз старине Кёртису повезло чуть больше, чем неделю назад, – усмехнулся юноша, – я попал в его тыквы всего парочку раз. Остальные стрелы каким-то чудом угодили в мишень.
По правде говоря, стрелять у Дилана получалось хорошо. После того как отец подарил ему на десятый день рождения тисовый лук, он упражнялся каждый второй день Рэма на протяжении трёх лет.
Дилан помнил, какое счастье испытал, когда выпустил свою первую стрелу, и помнил, как долго заживали раны от кнута старика Кёртиса. Надо же было иметь глупость попасть в стоящую в пяти шагах от мишени курицу, да ещё и сделать это на глазах у безумного соседа… Тот потом долго бегал за мальчишкой по двору, а Абнар стоял и смеялся. Смеялся до тех пор, пока безумец не догнал его сына.
После ужасного вводного урока желание стрелять у Дилана резко пропало, однако отец настаивал на дальнейших занятиях мальчика, потому что рано или поздно тому придётся в одиночку выходить на охоту.
Больше всего Абнар хотел, чтобы Дилан попал на службу к градоуправителю. И не имело значения, кем именно он там будет. Хоть пажом, хоть оруженосцем – не важно. Главное, чтобы он не стал никому не нужным кузнецом или пахарем, чей труд, по его мнению, давно перестали чтить в народе, а с честью и достоинством защищал свой город.
Абнар надеялся, что люди будут уважать и любить его сына. Он желал Дилану жизни, в которой не будет места бедности и страданиям, постигшим его самого.
Каждое новое занятие проходило лучше предыдущего. Абнар учил сына правильно стоять, держать лук, устанавливать стрелу, натягивать тетиву и прицеливаться. Показывал, как выбирать прут для лука, определять его края и рукоять, придавать ему форму, находить подходящий материал для тетивы. Учил делать стрелы, наконечники и оперение.
Поначалу Дилан опасался опять промахнуться и выстрелить во двор к Кёртису или, что ещё хуже, попасть в самого старика. С каждой выпущенной стрелой его уверенность в себе становилась всё сильнее, и уже через пару занятий он попадал точно в мишень.
Лишь изредка и как бы случайно стрелы залетали во двор к соседу. Уж слишком сильно мальчишка желал позлить Кёртиса. Но тот больше не трогал Дилана. Он знал, что теперь паренёк способен оставить ему дыру в черепе.
