Дождь в портовом городе Джурджу, ныне переживающем тяжёлые времена, не был очищающим. Он был чёрным, маслянистым, смывающим с кривых мостовых не грязь, а следы иных вещей – те, что лучше не видеть.
Александр ДаркХел, вышедший из таверны, стоял под таким дождём, и чувствовал, как в венах всё быстрее бежит кровь. Не от выпитой жидкости, называемой здесь «вином». От взгляда.
Напротив, возле дома на противоположной стороне улицы, было оно. Не тень, а её отсутствие. Пятно неподвижного мрака, нарушающее естественный поток ночи.
– Видишшшь? – шипящий голос Саймона прозвучал прямо у уха.
– Вижу, – буркнул Александр, а пальцы сами собой сомкнулись на рукояти меча, который ещё не был в его руке. «Жажда» ждала в подпространстве, голодная до крови.
– Это не сссуккуба. Не демон. Это… писсссьмо. Приглашшшение.
– От кого? – спросил Александр.
– От той, шшто шшдёт тебя давно. Она нащщинает игру, охотник. А ты дашше не помнишшшь правил…
Пятно тьмы шевельнулось. Из него, будто из глубины колодца, донесся звук. Не голос. Шёпот, сплетённый из скрипа крыс, шороха червей и тихого, безумного смеха. Шёпот, знакомый до боли. Он произнёс одно слово. Имя.
АЛЕКСАНДР
И в тот же миг кольцо на пальце – «Душа Скверны» – отозвалось ледяным жжением, впервые за долгие годы проснувшись по-настоящему.
Игра началась. И первой фигурой на доске был он сам…
За некоторое время до…
– Милочка, куда же ты так торопишься? – в мрачном полуночном сумраке, еле-еле разгоняемом светом звёзд, на далеко не главной улице Джурджу заступаю дорогу спешащей «девушке».
В руке материализуется мой артефактный меч, вынырнувший из подпространства и сразу же голодно сверкнувший убийственным зелёным светом из камня в навершии. С такими «девушками», что передо мной, по другому разговаривать почему-то не получается.
Та нервно обернулась назад по ходу своего движения, но там появился Саймон, перекрывая очевидный путь бегства.
– И почему мне кажется, что где-то тут в канаве мы найдём труп? – продолжил я, наступая на «жертву». – И ладно, если это какой-нибудь воришка или душегуб, туда ему и дорога. А если – отец семейства, в подпитии клюнувший на твою удочку? – дикие суккубы, особенно когда голодны, и не в состоянии контролировать себя, могут выпить человека не хуже упыря. Правда, потребляя не кровь, а его эмоции и саму жизнь.
– Кстати, что дикая суккуба делает в городе? Помогаешь своей сестричке?
Девушка издала утробное шипение – точно, дикая, и рванула старую юбку, неизвестно где найденную. Ткань порвалась с гнилым треском, оставляя её в нижних штанишках, когда-то бывших белыми.
