1. Глава 1 "Рынок невольников"
Глава 1 «Рынок невольников»
Славка жил на невольничьем рынке четвертый год, и считался ветераном. Его нередко ставили бригадиром над командами ровесников, работающих в поле или же на каком-нибудь разборе здания, за что периодически ему перепадала увеличенная пайка от администрации рынка. Унизительная перед остальными заключенными добавка, от которой он не мог отказаться.
Всего на территории рынка жило под тысячу человек. Как рассказывали необращенные старожилы, до катастрофы вместо рынка располагалось автохозяйство, обслуживающее автобусами городские маршруты. Для Славки, рожденного после появления черного спектра, понятия «автобус» и «городской маршрут» ни о чем не говорили. Для него это место ассоциировалось с непосильным трудом от зари до зари, болью и унижениями.
Люди боялись заключенных рынка. В каждом из них таилась непостижимая необращенным сила, способная уничтожать их одним взглядом. Так называемый «Черный спектр», излучение, внезапно накрывшее планету, породил новый тип людей, на которых он не просто не действовал, а проявлял себя через них. Выглядело это, как симбиоз волновой и обычной жизненных форм. Кто-то считал обращенных новым типом людей, приспособившимся к новой реальности, но большинство просто боялось и старалось оградить себя от этого страха.
Ни одна семья не была застрахована от рождения ребенка с необычными способностями, и потому начавшееся было истребление обращенных детей свелось к более гуманному способу: их стали эксплуатировать в местах, где существование необращенного человека было почти невозможно. На невольничьем рынке проживало не меньше сотни человек с выжженными глазами. Это те, кто нечаянно или специально вызвали своим взглядом страх, окончившийся исчезновением. Как правило, за одного исчезнувшего выжигали глаза, за двух и более грозила безальтернативная смертная казнь.
Славка уже привык смотреть в землю, отчего осанка у него сделалась сутулой. Вообще любого заключенного можно было различить сразу по характерной осанке и поникшей голове. Славка боялся взрослеть, зная, что жизнь взрослого еще унизительнее. Он вообще не видел ни одного обращенного старше двадцати. Ходили слухи, что их просто убивают, чтобы не допустить возможности организации сопротивления. А еще он слышал, что существуют какие-то места, в которые необращенному ни за что не попасть, и в них свободно живут такие же люди, как и он и остальные заключенные рынка. Это могли быть просто слухи, в которые хотелось верить, чтобы надежда давала сил, если бы не странный голос, который он иногда слышал в минуты расслабленного состояния.
